25 апреля 1937 г.
Дорогой Иосиф Виссарионович!
Мне совестно отнимать у Вас время личными вопросами. Но партия законно требует от нас, советских писателей, создания (в особенности к 20-летию Октября) политически актуальных, художественно добросовестных литературных произведений. Со времени опубликования моего последнего большого романа «Человек меняет кожу» я вот уже третий год работаю над новым романом, направленным против врагов народа – троцкистов и их хозяина – германского фашизма. Я противопоставляю в этом произведении два мира: мир коммунизма и фашизма, – и пытаюсь на этом фоне вскрыть методы подпольной работы гестапо и ее агентов у нас в стране – троцкистских предателей. Тема сложная и трудная. За время моей работы мне приходилось неоднократно перерабатывать и перестраивать роман, в частности, после последнего процесса врагов народа Пятакова, Радека и др., раскрывшего целый комплекс новых фактов. Этим и объясняется, что работа над романом у меня несколько затянулась. Тем не менее я подготовил уже к печати 1-ю книгу романа, которую начинаю печатать с апрельского номера «Нового мира». Мне чрезвычайно хотелось бы закончить в ближайшие месяцы и 2-ю (последнюю) книгу, чтобы роман в целом мог увидеть свет до 20-ой Октябрьской годовщины.
Ни Союз писателей, ни кто бы ни было не помогал мне в этой работе. Я думаю, что законно желание, чтобы мне в ней, по крайней мере, не мешали. К сожалению, один из руководящих на нашем участке товарищей, которому поручено заниматься литературой, тов. П. Юдин иначе понимает свою задачу. В номере «Правды» от 23 апреля текущего года в своей статье «Почему РАПП надо было ликвидировать» тов. Юдин ставит меня в один ряд с врагом народа троцкистом Авербахом, выдвигая чудовищное и порочащее меня, как коммуниста, обвинение:
«Авербах, Киршон, Афиногенов, Бруно Ясенский по сути дела стали на путь сопротивления решению ЦК партии. Эта группа развенчанных «литвождей» продолжала свою групповую деятельность и после постановления ЦК…»
Всем, в том числе и т. Юдину, отлично известно, что я прибыл в СССР всего за два с лишним года до ликвидации РАПП, что в руководстве РАПП я никогда не состоял, в напостовской печати не напечатал ни одной строчки, и за все существование РАПП в рапповской печати не появилась ни одна строка о моих литературных произведениях. Зная, как усердно напостовская руководящая группа занималась саморекламой своих произведений, довольно трудно объяснить такое упорное замалчивание именно моей творческой работы, если б я действительно принадлежал к этой руководящей группе. Наоборот, мои резкие выступления против поднимавшегося тогда на щит «Рождения героя» Либединского, в особенности же мое выступление в печати против замалчивания РАППом Маяковского, не снискали ко мне отнюдь благоволения руководящей напостовской группы, творческие установки которой ярче всего олицетворял т. Фадеев.
Таким образом, не будучи никогда «литвождем», в каковые задним числом пытается возвести меня т. Юдин, от ликвидации РАПП, если можно так шутливо выразиться, я не терял ничего, «кроме своих цепей».
Если кто-либо когда-либо возвеличивал меня и «венчал», так это именно т. Юдин, опубликовавший незадолго до съезда писателей в той же «Правде» статью, где возводил меня в разряд ведущих писателей-коммунистов, достигших большого художественного совершенства. Тов. Юдин был в это время секретарем Оргкомитета и, очевидно, не возвышал бы меня так, зная, что я веду борьбу против решения ЦК партии.
Что же с тех пор изменилось? В чем же состоят мои «преступления», дающие сейчас т. Юдину право ставить меня на одну доску с врагами народа и делать это на страницах «Правды»?
«Преступление» мое состояло в том, что после ликвидации РАПП я продолжал считать, что т. Фадеев не вполне освободился от групповых напостовских методов руководства. Когда же т. Юдин, в бытность свою секретарем Оргкомитета, целиком попал в плен к т. Фадееву, я имел неосторожность выступить на одном из пленумов против него, т. Юдина, с критикой его неверной теории о двух струях в Союзе советских писателей, и затем, накануне съезда писателей, подписать совместно с Гладковым, Шолоховым, Бахметьевым, Афиногеновым и Киршоном письмо секретарям ЦК партии с критикой деятельности Оргкомитета, возглавляемого т. Юдиным.
