Было уже за полночь, улицы пустынны, и Татьяна опасалась как бы не нарваться на бандитов или хулиганов, которых в городе развелось немало. И хотя Виктор как-то сказал ей, что все бандиты ему известны и ни один из них не осмелится напасть на его знакомых, она слабо верила в это. Да и ночью все кошки серы, разве узнают они администраторшу любимого их бара "Лотос"? Тем более шагает она с каким-то военным фраером, к которым у них давняя неугасаемая ненависть - военные помогают милиции наводить в городе порядок, не раз били их, и не одного упекли за решетку.
- Вы не боитесь? - спросила она. - У нас в городе неспокойно.
- Думаю, ижевские бандиты не страшнее чеченских, - ответил с улыбкой Александр.
- А там было очень страшно?
Она сама удивилась, как искренне прозвучал её вопрос.
Волжин ответил не сразу.
- Как вам сказать, война есть война, и умирать никому не хочется. Но страшно бывает поначалу, потом как-то привыкаешь и не думаешь об этом.
- А когда в плен попали?
- Вы знаете и об этом? - удивился Александр.
- Я читала о вас в газете. Потом во Дворце культуры увидела ваш портрет... Как вам удалось вырваться из плена?
- Когда на карту поставлена жизнь, выбор небольшой - или ты их, или они тебя, потому идешь на риск. Но прежде мы все хорошо изучили и продумали. Да и дудаевцы не такие отважные вояки, какими их наши телевизионщики в репортажах преподносят. До войны их мелкой шпаной считали, а теперь героями сделали.
Они свернули на другую улицу, тоже плохо освещенную и пустынную. В редких окнах домов горел свет, и город, несмотря на чудесную осеннюю ночь, напоенную ароматом увядающих цветов и листвы, несмотря на яркую луну, спутницу влюбленных, был погружен в зыбкую тревожную спячку. А совсем ещё недавно, семь лет назад, когда Татьяна приезжала к тете на летние каникулы, все было спокойно, и она с подружками гуляла по улицам почти до рассвета. И всюду были люди, веселые, беззаботные...
Татьяну все-таки не покидало чувство обеспокоенности, хотя она и шла с героем, который в обиду её не даст.
И страх оказался ненапрасным - уже недалеко от её дома из-за угла вывернулась четверка парней и направилась прямо на них.
- Давайте перейдем на другую сторону улицы, - взволнованно предложила Татьяна.
- А вот этого никогда делать не следует, - возразил Александр. - Они должны знать, что мы их не боимся, иначе голыми руками разденут и разуют.
Парни были подвыпивши или прикидывались такими, громко разговаривали и матерились. Им было лет по семнадцать, все четверо одеты в одинаковые спортивные куртки, с бейсболками на головах. Разделились по двое и, не доходя до Татьяны и Александра, замедлили шаг.
- Мужик, дай закурить, - требовательно и нахально попросил один из них, приземистый крепыш, держа руку в кармане.
- Тебе ещё рано, подрасти немного, - насмешливо ответил Александр, высвобождая руку, которой держал Татьяну.
Парни, опешив от такой наглости, остановились. Приземистый вынул руку из кармана, и в лунном свете блеснуло лезвие пружинного ножа. Татьяна сжалась от страха.
- Ах, ты сука! - прошипел крепыш и двинулся на капитана. Его дружки стали заходить с боков.
- Ребята! - хотела было остановить их Татьяна, пригрозив "Лосем" кличкой Мазуркина, - но не успела: Александр ударом ноги выбил из руки налетчика нож и, выхватив из кобуры под мышкой пистолет, передернул затвор. Двое нападавших бросились бежать.
- Стоять! - прикрикнул Александр на третьего, замешкавшегося на секунду и собравшегося последовать за сообщниками.
Первый нападавший выл от боли, нянча покалеченную руку - видимо, перелом в локтевом суставе, - Татьяна слышала, как при ударе там что-то хрустнуло.
- Снимай штаны! - приказал Александр третьему.
Тот взялся за пуговицы, заканючил умоляюще:
- Не надо, дяденька. Прости.
- Снимай! - повысил Александр голос. - Больше повторять не буду.
Трясущимися руками парень расстегнул ширинку. Но снова замешкался. Александр ткнул пистолетом енму в лицо.
- Ну!
Брюки упали на землю.
- А теперь ноги в руки - и домой. Расскажешь папке с мамкой, где и как их потерял.
