— …чтобы эта лавина сошла тебе на голову, — многозначительно закончил Гердзи.
— Вот я и спрашиваю — что случилось? — Хиллари взглянул в глаза Гердзи. — Конкретно, у тебя.
— Ах, у меня, — Гердзи горько усмехнулся и отвел глаза, — ничего. Мне просто влепили NB в личное дело.
— Ты-то тут при чем? — удивился Хиллари. — Принимал решение я, я и должен отвечать.
— Не донес вовремя, — Гердзи уже не скрывал раздражения. — А Доран, подонок, тотчас после передачи с курьером прислал кассету с гнусной приписочкой — де, «если это и есть хваленая армейская пунктуальность и дисциплина, то я страшно удивлен, почему нас еще не захватили инопланетяне; не иначе как им лень». Не мог же я утаить и кассету тоже; курьерская почта проходит регистрацию… Я отнес этот подарок Горту, он посмотрел, почитал и первым делом накатил мне под горячую руку.
— Спасибо, Тито, дружище, — Хиллари пожал предплечье Гердзи, — но этого не стоило делать. Мог бы смело докладывать — я бы все равно не поехал на студию.
Гердзи хотел что-то сказать, но тут ожил селектор; генерал Горт осведомлялся, не явился ли Хиллари Р. Хармон?
— Да, он здесь, — голос Гердзи не изменился.
— Пусть войдет.
Гердзи вяло и скучно улыбнулся, подняв ладонь от клавиатуры в знак прощания. Хиллари встал и направился к двери, рассуждая про себя: «NB — это скверно; вторая такая пометка — и его вышвырнут интендантом куда-нибудь на дальнюю космическую базу. Тито, должно быть, очень переживает…»
Коротко стриженные жесткие волосы пятидесятисемилетнего генерала Лоуренса Горта уже тронула седина. Высокий, с широкой грудью и длинными руками, генерал олицетворял собой ту пробивную силу, которой так славятся военные. Тяжелый, крепкий череп, грубое лицо; под широкими бровями — круглые темные глазки, всегда выражающие решимость и нетерпение. А еще у генерала был громкий голос, отнимающий не только возможность, но и всякое желание возражать. Именно этим камнедробильным голосом он создал проект «Антикибер», внушив штатским недоумкам из парламента и сомневающимся из Айрэн-Фотрис, что деятельность Банш угрожает национальной монополии на ноу-хау по киборгам — из всех ино-миров лишь Атлар производит что-то подобное, а значит, и Туа-Тоу, и Ранкари, и Форрэй давно заказали своим разведкам разузнать структуру и технологию производства кибер-мозга — а потому бороться с Банш должны военные. Чиновники и депутаты, не в состоянии вынести голос генерала, быстро уставали и соглашались, сдаваясь на милость победителя, — однако толстые кости генеральского черепа скрывали незаурядный ум, и Горт понимал, что стоит ему напороться на непримиримую оппозицию или изощренного в законах адвоката — и его построения рухнут, а проект если не закроют, то отнимут у генерала и отдадут, скажем, в кибер-полицию, предварительно отобрав оружие и выгнав из Баканара. Но Горт не помнил случая, чтобы то, что попало к нему в руки, он выпустил без боя. Вся его фигура была устремлена вперед, и даже волосы на голове стояли параллельными рядами, как войска. Колебаний и сомнений генерал не знал.
Хиллари в присутствии таких людей всегда замыкался и помалкивал; он хранил нейтральную позицию, пока генерал пробивал ассигнования и доказывал пользу проекта. Если бы не Доран… парламентской подкомиссии, возбужденной его новостями, трудно будет объяснить разницу между объявленной целью и реальным направлением проекта. Потому что ловля баншеров — совсем не главное… «Главное, — подумал Хиллари, усаживаясь в кресло напротив Горта, — обозначилось только сейчас. Я, я — и никто другой — нащупал прорыв от кибер-стандарта к чему-то новому. Это еще надо понять и сформулировать».
Генерал Горт серьезно подготовился к этой встрече — выпил успокоительного, прослушал медитативную кассету и проконсультировался с психологом. Он знал, что на этого спокойного сероглазого умника не действуют ни доводы, ни убеждения, ни напор, ни лесть. Приказы он игнорировал — «Я гражданское лицо. Приказы мне может отдавать только специалист, знающий больше меня», а пойди найди другого такого специалиста. Поэтому они давно разделили обязанности: Хиллари работал, а Горт отчитывался по результатам; Хиллари ходил в суд, а Горт — в парламент. Таким симбиозом были довольны оба; Горт не лез с советами в проект, а Хиллари не мешал генералу пожинать лавры. Горт хотел устранить проблему, выгнав строптивого Хиллари, но по трезвому размышлению оставил эту затею, вовремя сообразив, что без Хармона весь проект тут же развалится. Хармон не только объединял проект и руководил поисками беглых кукол (проще иголку в стоге сена найти, чем угнанного киборга) — он их тестировал, программировал, выступал как эксперт в суде и много еще чего. Например, он запугал «отцов» Банш и заставил их уйти глубоко в подполье, уже тем самым значительно уменьшив их число и затруднив им деятельность. Замены Хармону не находилось, и Горт и дальше бы терпел двоевластие, если бы не скандал в СМИ. Скандал разгорался из простой сенсации в прямое шельмование проекта, а Хармон вел себя, как обычно, — то есть никак не реагировал.
