— Дайте мне время до встречи, — попросила Авасарала. — Посмотрим, что они скажут и как скажут, тогда я и решу, что делать. Если это — оружие марсиан, они выдадут себя, начав игру.
— Понимаю, — протянул Эрринрайт, всем видом показывая, что не понял.
— При всем уважении к вам, сэр, — сказала она, — пока это должно остаться между Землей и Марсом.
— Нужна ли нам остросюжетная драма, разыгрываемая двумя главными вооруженными силами системы? Как вам, собственно, это представляется?
— Сообщение Майкла Джона де Утюрбе о возрастании активности на Венере я получила почти одновременно с началом боевых действий на Ганимеде. Если Венера забеспокоилась, едва что-то случилось, чертовски похоже, что на Ганимеде проявила себя протомолекула. В том-то и дело.
Авасарала выдержала многозначительную паузу, прежде чем продолжать. У Эрринрайта задвигались глазные яблоки, словно он читал написанные в воздухе строки. Для него это было признаком глубокой задумчивости.
— Мы и прежде бряцали саблями, — напомнила Авасарала, — и ничего, выжили. Военная угроза — известная величина. У меня папка на девятьсот страниц: анализ возможного конфликта с Марсом, план действий и среди них четырнадцать различных сценариев на случай столкновения с неизвестной новой технологией. А вот в папке, приготовленной на случай, если нечто явится с Венеры, три странички, и в пункте первом значится: «Обратиться к Богу».
Эрринрайт сохранял серьезность. Авасарала слышала за спиной молчание Сорена, в котором сквозило беспокойство сильнее обычного. Она открыто выложила свои страхи на стол.
— Три версии, — тихо перечисляла она. — Первая: это работа Марса. Тогда у нас будет просто война, с войной мы справимся. Вторая: это сделал кто-то другой. Неприятный и опасный вариант, но разрешимый. Третье: оно возникло само по себе. И тогда мы остаемся с пустыми руками.
— Вы не собираетесь добавить новые страницы в ту тощую папку? — Вопрос Эрринрайта прозвучал легкомысленно. Сам Эрринрайт, однако, легкомысленным отнюдь не был.
— Нет, сэр. Я собираюсь выяснить, с какой из трех возможностей мы имеем дело. Если с одной из двух первых, я решу проблему.
— А если с третьей?
— Уйду в отставку, — ответила она, — и вы сможете назначить на это дело другого болвана.
Эрринрайт знал ее достаточно давно, чтобы уловить шутку. Он улыбнулся и рассеянно потянул себя за галстук. Он полностью разделял ее опасения, но незнакомый человек не догадался бы.
— Это удавка. Мы не можем позволить конфликту на Ганимеде слишком разгореться.
— Это не главное, — возразила Авасарала. — Без моего разрешения никто войну не начнет.
— Вы хотите сказать: без приказа военного министра, подтвержденного голосованием Генеральной Ассамблеи.
— Когда отдать приказ, я ему подскажу, — сказала она, — но передадите вы сами. У него яйца отвалятся, если он услышит это от бабульки вроде меня.
— Ну, такого мы, конечно, не допустим. Держите меня в курсе, если что-то узнаете. Я поговорю с пишущей-вещающей братией и позабочусь, чтобы в его заявлении не было подтекста.
— А за утечку видео атаки виновник ответит передо мной, — добавила она.
— Если утечка случится, ответственный за нее будет обвинен в государственной измене, предстанет перед трибуналом и отправится в лунную каторжную колонию пожизненно.
— Более или менее так.
— Не пропадайте из вида, Крисьен. Времена трудные; чем меньше сюрпризов, тем лучше.
— Да, сэр, — согласилась она. Связь прервалась, экран потемнел. В нем светлыми пятнышками отразились ее оранжевое сари и седые волосы. Другое пятно: белый цвет и хаки — было Сореном.
— У вас мало работы?
— Нет, мэм.
— Так валите отсюда.
— Да, мэм.
Она услышала за спиной его удаляющиеся шаги.
— Сорен!
— Мэм?
— Мне нужен список свидетелей по делу Эроса. И пусть по каждому даст заключение психоаналитик, если этого еще не сделано.
— Вам распечатку показаний?
— Да, и ее тоже.
— Сделаю как можно быстрее.
Дверь за ним закрылась, и Авасарала опустилась в кресло. Ноги гудели, головная боль, с утра топтавшаяся где-то на заднем плане, выступила вперед и подала голос. Будда безмятежно улыбался, и она хихикнула, словно поделившись с ним шуткой. Ей хотелось домой: посидеть на крылечке, слушая фортепьянные упражнения Арджуны.
