Сведений о том, «поднялся ли гвалт» в доме Тухачевских, когда отношения Николая Тухачевского и его дворовой девушки Мавры Милеховой, стали известны Софье Валентиновне, не сохранилось. Но, судя по зафиксированным воспоминаниям, истории реальная и художественная «по интонации» совпадали.
Старожил поместья А. П. Косолапов рассказывал:
«Жил в ту пору в нашем селе… бедный мужик. Звали его Петр Прохорович Милехов. И вот у него, у этого бедного мужика, было пять дочерей, и… все они были красавицы… Ну а Мавра, так и говорить нечего — красавица: что ростом, что статностью, что лицом… Работала она у Тухачевских в имении, и Николай Николаевич полюбил ее. Бывало, стоит, смотрит на Мавру и все улыбается… Конечно, старше ее годами, а так сам по себе ничего — рослый, чернявый, только глаза были какие–то утомленные. Софья Валентиновна понимала, что ее Коленька влюбился в Маврушу…»
Идиллическая картина внесословного брака по любви несколько размывается документами. В РГВИА хранится свидетельство, выданное Тухачевскому, на основании определения Смоленского окружного суда.
«Смоленский Окружный Суд, в силу состоявшагося 23 августа 1896 года определения и на основании представленных в Окружный Суд документов выдал сие свидетельство… Михаилу Николаевичу Тухачевскому, записанному в метрической книге Московской Феодоро–Студитской что за Никитскими воротами церкви за тысяча восемьсот девяносто третий год, части первой о родившихся, в том, что он родился 3 февраля тысяча восемьсот девяносто третьяго года… крещен 5 марта тысяча восемьсот девяносто третьего года; вероисповедания православнаго; восприемниками при крещении были: врач Николай Александрович Крамарев и вдова надворнаго советника Екатерина Яковлевна Аутовская».4 То есть только в 1896 году (через три года после рождения) М. Н. Тухачевский получил свидетельство о рождении, причем в силу судебного определения. Наиболее вероятной причиной столь позднего юридического «признания» может быть незаконнорожденность. Это предположение косвенно подтверждается и «специфичностью» восприемников при крещении: врача и надворной советницы. Если исходить из того, что родители Тухачевского обвенчались в 1896 году, то вне брака кроме Михаила родились его братья Николай (1890) и Александр (1895) и сестра Надежда (1892).
А вот документ о причислении Михаила Николаевича к роду Тухачевских.
«Смоленскаго Дворянскаго Депутатскаго Собрания Свидетельство.
Дано сие из Смоленскаго Дворянскаго Депутатскаго Собрания, на основании п. б ст. 350 и 374 т. IX Свод. Зак. издан. 1899 г., потомственному дворянину Михаилу Николаевичу Тухачевскому, родившемуся 3–го февраля 1893 года, в том, что он, определением Смоленскаго Дворянскаго Депутатскаго Собрания, 31 июля 1901 года причислен к роду отца его Николая Николаевича Тухачевского, внесенному во вторую часть родословной книги и утвержденному указом Правительствующаго Сената, по Департаменту Герольдии, от 15 декабря 1886 года за № 5361 Смоленск, августа 2 дня 1901 года. Гербовый сбор уплачен»5.
Дворянские дети, родившиеся в браке, автоматически причислялись к роду родителей. Тухачевский же, как видно из свидетельства, причислен к роду отца только в 1901 году — ему исполнилось уже восемь лет. Остается только догадываться, как уязвляли его эти неурядицы. И как страдало самолюбие, порождая болезненное подсознательное стремление к «компенсации».
Классик психоанализа К. Г. Юнг отмечал:
«Комплексы всегда содержат в себе нечто вроде конфликта или, по крайней мере, являются либо его причиной, либо следствием. Во всяком случае, комплексам присущи признаки конфликта, шока, потрясения, неловкости, несовместимости. Это так называемые «больные» точки… о которых не очень–то хочется вспоминать и еще меньше хочется, чтобы о них напоминали другие, но которые зачастую самым неприятным образом напоминают о себе сами… Комплекс или обладание комплексом не обязательно означает неполноценность. Это значит только, что существует нечто несовместимое, неассимилированное, возможно даже, какое–то препятствие, но это также и стимул к великим устремлениям и поэтому, вполне вероятно, даже новая возможность для успеха… Но они означают также и неисполненное в индивиде, область, где, по крайней мере, сейчас он терпит поражение, где нельзя что–либо преодолеть или осилить»6.
