10:35 мск
Окололунная орбита
ЛОС «Селена»
— Ну что же, миссис Шибанова. Могу сказать вам, что все благополучно. Мистер Третьяков оказался разумным человеком и согласился с нашими доводами. Единственное условие с его стороны — убедиться, что с вами все в порядке.
— Хорошо, — краткость давалась ей легко, общаться с этим самоуверенным гадом не хотелось совершенно.
— Мы надеемся, что вы не будете подстрекать подполковника Третьякова к необдуманным поступкам. — Конечно, она не будет. Необдуманные поступки не ее стиль. Ее стиль — тщательно обдуманные поступки. «Встреча обеспечена, в плане все отмечено….» Серега умный мужик, должен был понять все с лету.
Она проплыла к консоли, сопровождаемая Гражински. Взялась за гарнитуру, Гражински помотал головой и щелкнул клавишей, включая громкую связь.
— Монблан-один, здесь Вега-один. Ответь.
— Здесь Монблан-один. Настя, ты там как?
— Со мной все хорошо, Монблан-один. Сергей, пожалуйста, отдай им пистолет.
Серега не удивился — вертолетчики, когда припрет, думают быстро, а время с первого вопроса американца у него было.
— Конечно, Настя. Тоцци уже готовит скафандр. Заберет «макарку» из-под пульта… — Допер! Ай, молодец, допер! — …и готовимся к старту. Окно по топливу открывается через четырнадцать тридцать, так что подойдем сами, сами подойдем, как поняла?
— Поняла нормально, окно старта по топливу через четырнадцать часов тридцать минут, завтра, четвертого, в ноль один ноль пять по Москве. Длительность окна семьдесят четыре часа, напоминаю.
— Понял вас, Вега-один, за семьдесят четыре часа всяко уложимся. Главное, чтобы ты дождалась… момента. Удачи тебе, Настя.
— Удачи, Сергей.
— Вот и хорошо. — Гражински явно отпустило. Тоже нервничал — это тебе не втроем на одну, на Луне расклад явно не в их пользу. Хотя чего бояться-то: корабли для возвращения на Землю здесь, на орбите, так что американцы, как полагают, держат оставшегося внизу Серегу за яйца. Да и к войне на мирной станции, что на одной, что на другой, ни Третьяков, ни сама она (до недавнего времени) готовы не были… — Миссис Шибанова. После того, как мы убедимся в безопасности возвращения мистера Тоцци, мы демонтируем его ложемент из «Союза» и установим его в четвертый слот «Ориона». Надеемся на ваше сотрудничество в части, касающейся вашего корабля. В конце концов, это в ваших же интересах.
— Да, разумеется.
— В таком случае прошу вас проследовать пока в свою каюту. Мы вас вызовем, когда нам понадобится ваша помощь.
Слава тебе, господи. Она посчитала все правильно. Теперь все будет зависеть только и исключительно от нее. Они теоретически могли запереть ее в каюте Кэбота. Там было бы сложнее — и все двадцать четыре винта на месте, и дотягиваться дальше. Не в «Союзе» или резервной «Козявке» — там есть разные… возможности. Не в «Орионе» или во взлетном модуле «Альтаира» — тогда ее пришлось бы вязать, чтобы чего не напортила,
не дай боже. А на жесткие действия, вроде шокера или связывания рук, они еще не решались. Да и вообще — пока американцы действовали довольно мягко. Расчет на остатки порядочности сработал. Впрочем, не только и не столько на порядочность. Лишние осложнения ни им, ни их боссам были не нужны, ей ведь как минимум еще раз с Серегой общаться. Ну и сыграла полностью сломленную и растерянную жертву она вполне убедительно. Это было нетрудно — достаточно было выпустить на волю под конец ту самую домашнюю девочку-трусиху которую она давила в себе вот уже пятнадцать лет, с первого парашютного прыжка.
Каюта была пуста, шторка шкафчика отдернута. Все шмотки с прошлого вечера остались у Роберта. И наверняка им просмотрены. Гражински лишь слегка мазнул взглядом голые полки и панели стен. И слава богу, что медицинский монитор был далеко — пульс у нее в этот момент, наверное, за сто двадцать зашкалил.
Дверь с отбитым уголком щелкнула. «Но вскоре покинул я девственный лес, взял в плен меня страшный Фернандо Кортес, он начал на бедного папу кричать, а папа Фернанде не мог отвечать…»
Судя по темной полоске, перекрестившей дверь, Гражински просунул в петли по обе стороны проема ту длинную пластиковую фигню, которая была у него в руках. Хорошая фигня, хлипкая. То ли молдинг панели внутренней обшивки, то ли облицовка жгута кабелей откуда-то из «Альтаира», достаточно грубо оторванная. Явно не со станции — Настя таких фиговин не помнила. Караулить ее никто не стал — людей и времени у американцев было мало, а работы — выше крыши. Как и было просчитано. Молодец, девочка. Возьми с полки пирожок.
