– Значит, дальше отправились всего двадцать пять?
Кайлеан не стала комментировать.
– Вторая группа направилась к Чарех-Дир, шли тяжело от награбленного добра, словно князья какие. Говорю вам – столько всего везли! Ковры, гобелены, ткани, посуду, чаши, оружие. И все – взятое в дворянских и купеческих поместьях. Даже жалко было оставлять.
Они покивали: мол, что-что, а это они понимают прекрасно.
– Вы до всех добрались?
– Почти. – Кайлеан позволила себе легкий вздох. – У них были уставшие кони, груженные сверх всякой меры, а к тому же им не хотелось драться, потому они сразу же бросились врассыпную. Как видно, всякий надеялся, что именно ему удастся сбежать с добычей. Мы их выбили, – она огляделась: вокруг начала собираться толпа, – легче легкого. Но у одного был такой сивый жеребчик. Эх, скажу я вам, что за конь. Когда перешел на рысь, мой Торин едва поспевал за ним. А потом тот кочевник обрезал вьюки – и мы с Торином словно остановились. Я послала стрелу, но промазала. Сукин сын сбежал.
– Как видно, не то ему на роду написано, – проворчал кто-то за ее спиной.
– Погоди. – Галку рассказ явно увлек. – Получается, вы все то добро вывалили на землю?
– Не оставалось времени, чтобы брать все. Кроме того, согласно закону, все, что мы нашли, прошлый владелец может выкупить за четвертую часть стоимости. Жаль было коней нагружать.
Люди Веторма только усмехнулись.
– Потому мы и взяли лишь то, у чего нет хозяина, – только деньги – и отправились дальше. Тогда-то и начались наши проблемы. Из Чарех-Дир за нами послали погоню, и мы отошли на север. Кха-дар прекрасно знал, что делает: как раз грянула буря, и погоня двинулась на запад, думая, что мы рванули к границе. А мы бочком, бочком, втихую, и добрались до остатков гердоонского а’кеера за две мили перед их стойбищем, подле Аггар-Дум. Мы стоптали их, разогнали пасущиеся табуны и только тогда повернули на запад.
Она замолчала, не зная, что еще можно добавить. Некоторое время стояла тишина.
– Так кто ж вас порезал? – не выдержал Грел.
Она криво усмехнулась.
– Ну как – кто? Молнии.
– Ха! Я же говорил!
– Не напрягайся, Грел, – последний из людей Веторма толкнул его в плечо. – Понятно, что Серый Волк не дал бы потрепать себя кому ни попадя. Сколько их было?
– Сотня. Наткнулись мы на них ночью, и, пожалуй, они столь же сильно удивились, как мы. Мы прорвались, но они пошли по следам. Два дня сидели у нас на загривке.
Галка покивал:
– Наездники Бури. Так далеко на западе. Йавенир редко высылает свою гвардию в эту сторону. Это может означать проблемы. Ласкольник сообщил кому следует?
– Да. Гонцы отправлены в Верлен и Берегонт.
– Это хорошо. Плохо, когда Молнии показываются между разделенными кланами. Может, они готовят серьезный налет?
Она пожала плечами:
– Может. А может, Йавенир послал их, чтобы напомнили строптивым вождям, что это он – Отец Войны?
– Может, и так. – Грел усмехнулся. – Ну хоть что-то хорошее выяснилось из вашего лазанья где не просят. Хорошо быть своевременно предупрежденным. Думаешь, это те же, с которыми вы схлестнулись?
– Ты их видел вблизи? – ответила она вопросом на вопрос.
– Почти как тебя.
– Были побиты?
– Нет.
– Ну тогда это не наши. У тех, с которыми мы столкнулись, щиты треснувшие, а кольчуги в дырах.
– И это хорошо, потому как, – Галка повысил голос, – какое-нибудь дурачье того и гляди начало б гавкать на Серого Волка, что-де его вина, что, мол, он привел за собой Молний.
Кайлеан посмотрела через плечо. Несколько человек пыталось раствориться в толпе. Узнала она старого Вырру и одного из сыновей шорника, которого Ласкольник в прошлом месяце не принял в чаардан. Ну понятно.
– А где мой кха-дар? И ваш?
Галка фыркнул:
– Как это где? Сидят в трактире и совещаются – с бургомистром, Гендориком и парой других купцов. Да с половиной города в придачу. Истинная ярмарка, раздери их.
Она попрощалась кивком и двинулась к постоялому двору.
Внутри было побольше народу, чем она ожидала. Три длинных стола поставили посредине главного зала. Заседали за ними важнейшие из мещан. Остальные толпились под стенами, прислушиваясь и вставляя собственные, часто оскорбительные, замечания.
