— О, Господи. Убирайтесь! Убирайтесь отсюда! — выпалила Керсти.
Не торопясь прожевав скорпионов, похожий на бродягу человек медленно отступил в угол.
— Привет! — из-за заваленного клетками прилавка показался Стив.
— Привет, — буркнула она, повернувшись к нему. В ушах ее все еще раздавался хруст поедаемых скорпионов.
— Вот, зашел спросить, что ты делаешь после работы, но… — увидев скривившееся от омерзения лицо Керсти, Стив растерялся, приняв это на свой адрес. — Что с тобой? Что случилось?
— Господи, какой ужас! — Керсти хотела ему все рассказать, но замолчала, услышав шум, напоминающий хлопанье крыльев, в углу, где остался бородатый бродяга. Повернувшись в ту сторону она передумала рассказывать что-либо Стиву. В углу никого не было.
Вечером Керсти и Стив встретились в городском парке. В воздухе, насыщенном влагой, стоял запах прелой листвы, в свете фонарей на скамейках поблескивали капли недавно прошедшего дождя. Поправляя спадающий через каждые десять шагов ярко-зеленый шарф, Керсти прижималась к Стиву, стараясь согреться.
— Стив, как ты считаешь, правильно я делаю, снимая комнату и не живя в отцовском доме?
— Не знаю, — ответил он.
— А ты… как бы ты поступил на моем месте.
— Я не знаю обстоятельств, но, наверно, так же, как и ты.
— Благодарю, а как твои дела на курсах?
— Если все будет нормально, через неделю сдам экзамен и получу диплом зубного техника. А как там у тебя со зверюшками — много посетителей?
— Нет… не очень, — нехотя отозвалась Керсти. — Понимаешь, это тоже наука. Про животных надо знать все, чтобы твой совет клиенту насчет покупки был правильным, иначе будет, как с той женщиной, которая хотела купить говорящего попугая.
— А что с ней было?
— В общем, ничего. Просто откуда мне было знать, что самки попугаев не разговаривают.
Керсти улыбнулась, вспомнив, как взъерошенная птица удивленно таращила свои глаза-пуговки на пожилую миссис, явно не понимая, что той от нее нужно.
— У меня в детстве ворона была, я ее на улице подобрал, еще птенцом, — вспомнил Стив. — И ты знаешь, она разговаривала.
— Послушай! — нахмурилась Керсти. — А что будет, если съесть скорпиона?
— Не знаю. Умрешь, наверно. А ты что — попробовала?
— Да нет, — рассмеялась Керсти, — я просто спросила.
— Интересные у тебя мысли, — заметил Стив.
— Ой… кажется, опять дождь начинается, на меня капнуло.
— На меня давно уже капает, просто я молчу, жду когда ты меня в гости пригласишь.
— Какой ты противный! Пошли быстрее, а то вымокнем по дороге.
Пока они спешили к дому Керсти, дождь усилился. Сначала редкие капли усеивали темными мелкими пятнами серый асфальт, потом пятна становились все крупнее и гуще, так что в двери они вбежали, вымокшими до нитки.
— Ого! — воскликнул Стив, увидев маски и статуэтки богов на полках в комнате Керсти.
— Я же тебе говорила, что отобрала их из хлама в доме отца, — и Керсти легонько толкнула рукой чучело круглой рыбы, подвешенное на леске к потолку.
Вздрогнувшая рыба, казалось, поплыла, рассекая воздух своими оттопыренными плавниками.
— Здорово! — восхитился Стив. — Откуда это там было?
— Фрэнк, брат отца, увлекался чем-то вроде черной магии… — ответила Керсти, наблюдая за тем, как внимательно Стив рассматривает фигурку ацтекского бога Уитсилопочтли.
— А где он сейчас?
— Бог его знает…
— Если Бог, то вот этот, — Стив показал на гневно смотрящего Уитсилопочтли.
— Может, и этот, — засмеялась Керсти. — Отец мне рассказывал, что вроде брат умер.
— Понятно…
— Кофе будешь?
— Не откажусь.
— Тогда достань, пожалуйста, вон оттуда, — Керсти показала на дверцу книжного шкафа, — кипятильник.
— Кипятильник? — удивленно переспросил Стив.
— Ты забываешь, что комнату здесь я только снимаю, а будить хозяйку сейчас не самое подходящее время.
На следующее утро, надев темные очки, почти закрывающие ее красивое лицо, Джулия вновь отправилась в отдаленный бар. Вернулась домой не одна. С ней был мужчина, на вид тридцати- тридцати пяти лет, наголо обритый, с невыразительными серыми глазами.
— Ты уверена, что нам не помешают? — спросил он с интересом осматривая холл.
— Вполне, — ответила Джулия, про себя подумав: «Если бы я не была уверена, тебя бы здесь не было, дурак».
