Выход в свет книги Минченкова отделен от этого снимка, запечатлевшего многих ее героев и самого автора, четвертью века, — «Воспоминания о передвижниках» впервые появились на книжных прилавках в 1940 году. Книге не очень повезло тогда с критикой, всего два отклика появились в печати. Но зато один из них принадлежал Корнею Чуковскому. Ему пришлась по душе «талантливая, блещущая горячими красками книга», и он не скупился на похвалы, рекомендуя ее читателю: «Многим писателям следовало бы поучиться у Минченкова мастерству литературного портрета… Книга Минченкова — неровная, порой дилетантская, но в ней — бесценный биографический и бытовой материал, разработанный темпераментной, сильной рукой, и пренебрегать ею никак невозможно»>[1]. И верно, в отличие от критики, публика заметила книгу, любители искусства, которым удалось ее приобрести (тираж был даже по тому времени донельзя мал), читали и перечитывали томик в зеленом переплете, искусствоведы заглядывали в нее в поисках нужных фактических сведений. А еще много лет спустя, в 1959–1964 годах, были выпущены одно за другим четыре переиздания, нараставшими тиражами, которые сразу же расходились. И тогда окончательно стало ясно, что книга Минченкова с честью выдержала испытание временем, что она не просто интересна, даже завлекательна для чтения, но и являет собою ценный литературный памятник, прочно вошедший в круг основных мемуарных источников по истории отечественной художественной культуры, в частности, такого важного ее явления, каким было передвижничество.
Автору, однако же, не привелось изведать радостных минут успеха. В момент выхода первого, довоенного издания его уже не было в живых. Между тем об этом мало кто знал, как, впрочем, мало кому из читателей говорило что-либо имя Я. Д. Минченкова, стоявшее на переплете. Случилось так, что и дальше, при всей популярности книги, личность ее автора оставалась в тени, и этот интересный человек с его своеобразно сложившейся судьбой оказался несправедливо забыт.
Причины тому были разные, и одна из них — он сам.
Помнится, кто-то из писателей утверждал, что мемуаристы — люди крайне недостоверные, ибо преследуют лишь одну цель: так переиначить историю, чтобы в ней и для них нашлось подходящее местечко. Что и говорить, существует немало воспоминаний, где авторские субъективность и тенденциозность различимы невооруженным глазом. Но разве мало известно противоположных примеров, когда мемуарист стремится искренне, без прикрас поведать обо всем, что он знает, видел, пережил, и отодвигает собственную особу на задний план, чтобы тем шире представить глазам читателя правдивую картину среды и эпохи? Такова книга Минченкова. Автор здесь — совсем как на той фотографии — отступает в тень; он говорит о себе только в случаях, где это вызывается, так сказать, сюжетной необходимостью, и упрекнуть его можно, пожалуй, как раз за чрезмерную скупость в рассказе о самом себе. Результатом этого явилось то обстоятельство, что долгое время в литературе буквально ничего о нем, даже элементарных биографических данных, нельзя было найти. Лишь при подготовке в конце 1950-х годов переиздания «Воспоминаний о передвижниках» удалось разыскать и частично опубликовать сведения об авторе, пролившие свет на его жизнь и деятельность>[2].
Яков Данилович Минченков родился 19 марта 1871 года на хуторе Верхне-Теплом, Луганской станицы, бывшей Области Войска Донского.
Происходил он из старого казачьего рода: дед его погиб в русско-турецкую войну. Отец, Даниил Петрович, был священником, однако обладал взглядами, отнюдь не типичными для представителей этого сословия: был он образован и начитан, преклонялся перед Чернышевским и считал себя «человеком шестидесятых годов». Подобное же направление мыслей он передал сыну, который начал обучаться в духовной семинарии, но был исключен оттуда «за вольнодумство».
Некоторое время Я. Д. Минченков учительствовал в Новочеркасске. В 1887 году этот город посетила передвижная выставка. На ней юноша впервые увидел (как вспоминал он впоследствии) «настоящие картины», впечатление от которых «принималось тогда непосредственно и до бесконечности глубоко». Под влиянием знакомства с произведениями выдающихся мастеров Минченков решил посвятить себя искусству. Он отправился в Москву, чтобы добиться поступления в Училище живописи, ваяния и зодчества. Однако подготовленность была явно недостаточной: «В Училище живописи я держал экзамен три раза и один раз в Академию художеств — и каждый раз проваливался». Но в конце концов настойчивость и упорство взяли свое, он был принят. «Не знаю, как чувствовали себя другие, но когда я, с сознанием своих прав, поднимался в Училище по круглой лестнице, украшенной античными фигурами, — едва ли в Москве был кто-либо счастливее меня». В училище (где его учителями были Н. А. Касаткин и В. А. Серов) он занимался с 1894 по 1898 год, зарабатывая на жизнь частными уроками.
