Воспитание воина - страница 5

Шрифт
Интервал

стр.

Цель жизни — физическое и моральное совершенствование

Не знаю, как вам, а мне противно и смешно смотреть на негроподобных существ в телепающихся по земле безразмерных штанах, куртках, из-под которых торчат майки до колен, и дурацких кепочках козырьком назад, изъясняющихся жестами и междометиями. “Ну как же! — скажет критик. — “Сегодня он играет джаз, а завтра Родину продаст!” Знаем, проходили…” Проходили, но, как видно, прошли мимо. Вдумайтесь без усмешки: да, не все, кто играл джаз, продали Родину. Но все, кто продали Родину, играли джаз… И это факт.

На мой взгляд, нет ничего более приятного глазу, чем строй суворовского училища в мрачно-торжественной ало-чёрной форме цвета крови и порохового дыма. Меня восхищали и восхищают эти — и такие — ребята. Я категорический противник любой бесформенности вообще, и не только в военной организации, но и в обычной школе. У формы есть и важная функция: она дисциплинирует. Форма обязывает, особенно если носят её не по обязанности. Конечно, и форма может обмануть. Но вы не задумывались, почему бандюги всех мастей любят выступать в амплуа военных и милиционеров? Да потому, что в сознании нашего народа форма чётко ассоциируется с честностью, порядком, надёжностью и готовностью помочь. Мальчик, добровольно надевший форму, уже на голову выше того, кто от неё шарахается. Просто потому, что он её надел.

Легко сказать себе: “Я хочу!” — и сделать то, что приятно. Куда труднее сказать себе: “Нельзя!” — или: “Надо!” Но подобные приказы самому себе как раз и возвышают человека над животным более всего. Вы должны внушить своим подопечным, что физическое и моральное совершенствование могут — и должны — быть главными заповедями русского и россиянина. Очень хорошо пишет тот же Максим Калашников: пусть там, на Западе, колются, живут в свальном грехе, носят нелепую одежду. Пусть! Мы не будем следовать за ними! Наши дети будут расти здоровыми, крепкими, готовыми протянуть руку другу и крепко врезать по зубам врагу. Они должны повторять вслед за великим русским поэтом:

И мечтаю я, чтоб сказали
О России, стране равнин:
“Вот страна прекраснейших женщин
И отважнейших в мире мужчин!”
Н. Гумилёв.

Это непросто, потому что требует усилий — и немалых, которых не требует постоянный “оттяг”. И тут снова вступает в дело роль личности руководителя. Настоящему мужчине, которому хочется подражать, поверят и пойдут за ним. А он научит их чураться псевдокультуры и клоунских одеяний, нечищеных зубов и хилых паучьих лапок с “татушками” — всех признаков “массцивилизации”. И научит их гордиться своей элитарностью, своим умением встать над тупым стадом, нуждающимся в рэп-погонялах.

Толерантность — это гибель чести, достоинства и отваги

На свете существует немало людей настолько трусливых, что они даже другим не могут позволить рискнуть собой. Толерантность, сиречь терпимость к мерзости, если переводить на нормальный русский язык, — это их знамя.

Смертельно опасной категорией таких людей являются те, кого я про себя называю “потурченцы”. Так на Балканах в ХV-ХIХ веках называли местных жителей, славян по крови, которые в чаяньи милостей или искренне поверив в вечную власть османов-завоевателей, переходили в ислам и становились верными слугами оккупантов. Так и в современной России существует тонкая прослойка подобных людей, занимающих, к сожалению, видное положение в общественной, а иногда и официальной политической жизни. Русские по рождению, они усвоили толерантно-растительный образ мыслей даже прочнее его отцов на Западе: у них поклонение ему доходит до отрицания права на самозащиту как нации, так и отдельных её представителей.

По их мнению, русским позволено только смиренно кланяться, искупая “имперское прошлое”. Навскидку можно назвать политика и общественного деятеля А. Асмолова, правозащитника Н. Ковалёва, писателя В. Крапивина… Подвизается тут и знаменитый детский писатель, ненавистник Гайдара-деда, автор бездарного сериала о Простоквашине (я не о первых книгах, действительно, весёлых и остроумных, а о многочисленных “продолжениях”!) Эдуард Успенский. Не помните, как в конце 80-х он вещал с экрана о “детском разоружении”, призывал уничтожать игрушечное оружие, гипнотизировал речами о всеобщем мире?


стр.

Похожие книги