— Ciao.
Дэнни выскочил на беговую дорожку примерно в трех метрах от красно-белого деревянного забора, за которым теснились пятьдесят тысяч человек, итальянцев и туристов. Шум, запахи, духота. К нему подошел полицейский, схватил за руку и, отчаянно жестикулируя, повел прочь с дорожки, чтобы вытолкнуть за забор, где Дэнни быстро исчез в толпе.
Нужно было бежать и бежать, но как это сделать в такой толчее? Приходилось медленно передвигаться шаг за шагом, как по зыбучим пескам.
— Scusi, scusi…
Неожиданно толпа всколыхнулась и понесла Дэнни назад. Сопротивляться он мог не более чем кленовый лист в речном потоке. Едва удавалось удерживаться на ногах.
В такой толчее он прежде никогда не бывал. Даже на Таймс-сквер в новогоднюю ночь, на рок-концерте и в метро в час пик просторнее. Жара, шум, острый запах пота, чеснока и конского навоза… Его сжали со всех сторон. Сзади кто-то уперся локтем в спину, сбоку давила чья-то ременная пряжка. Если бы люди просто стояли, то было бы ничего. Но в толпе шла постоянная перегруппировка. Представители одной контрады держались за руки, горланя песни и размахивая флагами. Крики, говор на десятке языков и диалектов. Кто-то слева бил в барабан, а справа дудел на дудке. Зазвучали фанфары, и толпа заревела. Приподнявшись на цыпочки, Дэнни увидел, как к стартовым воротам ведут двенадцать лошадей.
«Пока вроде неплохо, — подумал он, чувствуя себя иголкой в стоге сена. — Головорезам Зебека до меня не добраться». Толпа донесла Дэнни до центра Кампо, где было относительно спокойно, как в эпицентре тайфуна. Люди сидели на мостовой, скрестив ноги, измученные долгим ожиданием, жарой и шумом.
Но отсюда наблюдать за скачками труднее. Даже Дэнни, при его росте метр девяносто, нужно встать на цыпочки, чтобы что-нибудь увидеть. Другим, пониже, приходилось созерцать лишь затылки. Правда, некоторые девушки и дети блаженствовали, сидя на плечах приятелей или отцов.
Скачки Дэнни совершенно не интересовали. Он рассматривал балконы, пока наконец не нашел Зебека. Злодей стоял рядом с павлином, разговаривал по мобильному, глядя прямо на Дэнни в сильный бинокль.
Их взгляды встретились (Зебек был без темных очков), и Дэнни осознал, что Кампо — это ловушка, из которой нет выхода, и Зебек следил за ним с тех пор, как он убежал из палаццо. Прикончить его здесь было проще простого. Под барабанный бой, пение, крики и смех. Никто не заметит, как он медленно осядет на землю с ножом в спине.
Дэнни догадался, что Зебек по мобильному наводит убийцу на цель.
Стартовое преимущество давно себя исчерпало (если вообще существовало), и теперь Дэнни был дичью, на которую идет охота. Несколько секунд он озирался в поисках охотника, затем вжал голову в плечи и глубже нырнул в толпу.
Наконец, подобно раскату грома, прогремел пушечный выстрел. Лошади рванули, толпа заревела, и тысячи людей запрыгали на месте, превратив Кампо в батут. Рядом блондинка на плечах своего дружка молотила воздух кулаками, крича: «Оса, оса, оса!»[52]
Согнувшись в три погибели, Дэнни двинулся налево к воротам, самым дальним от палаццо Ди Павоне. Если немного повезет, то он выберется из толпы. Мысль, что в человеческой каше его может кто-нибудь преследовать, казалась смехотворной до тех пор, пока он не увидел… его.
В нескольких метрах с футболки ему подмигивал павлиний глаз. Дэнни поднял голову и встретился взглядом с Гаэтано. Еще шаг, и он попал бы ему прямо в руки. Мгновение они стояли на месте — единственные застывшие фигуры среди неистовствующей толпы. В левой руке у головореза был мобильный телефон, в правой нож.
Дэнни спас футбольный прием. Опустив плечо, он сделал финт вправо, нырнув в толпу налево. Гаэтано попер, как танк, плечом вперед, грубо расталкивая людей. Сгорбившись, Дэнни затаился в толпе, которая оглушительно заревела. Лошади вышли на финишную прямую. Все кончилось так же быстро, как началось. Толпа задержала дыхание и обмякла. Рев стих, и стал отчетливо слышен полоснувший по нервам женский визг, потом сердитые выкрики.
«Он порезал кого-то, когда рванул меня искать», — подумал Дэнни.
