Без напряженья Александр сразу же вспомнил тот злополучный Новый год, когда он с другом перебрал и спьяну отчебучил пару классных номеров. Расшатав и выдернув из земли столб с дорожным знаком "Въезд запрещен", они установили его прямо на проезжей части единственного моста через реку. И остановили тем самым все движение транспорта, собрав при этом громадную колонну автомашин перед въездом в город... Три дня потом местное начальство разбиралось, пока не поняло, что здесь кто-то здорово подшутил. Больше того, в два часа ночи они пошли на кладбище, где учинили страшный шум, насмерть перепугав сторожа и суеверных старух, живших в домах возле кладбища.
И на этом их художества не кончились. Под утро, подобрав валявшийся у старой могилы сгнивший у основания крест, они совершили с ним "крестный ход " через весь город. Они установили его, привязав к дереву, прямо перед домом мэра, после чего вся милиция была поднята на ноги - искали нечистую силу. А среди верующих старух долго ходил слух о летающих над заборами крестах, о святых угодниках и других чудесах, якобы имевших место в ночь на Новый год.
- Да, - признался Югов, - был однажды такой грех, в чем я глубоко раскаиваюсь. Просто мы тогда молодые и озорные были. Но мне как-то не верится, чтобы я за всю свою сознательную жизнь выпил столько спиртного.
- У нас все подсчитано, небесная канцелярия умеет работать, профотонил бес. - Могу Вам напомнить каждый случай.
- Нет, не надо. Что было, то было, - ответил Югов.
Не теряя чувства юмора, душа Югова мысленно прикинула, сколько же по родной стране выпивают этого зелья. Получилась астрономическая цифра. Волги-реки мало. Да, велика Россия, всем выпить хочется, пьют по поводу и без повода, и до "чертиков"...
Выступивший в его защиту ангел-хранитель отметил сравнительную умеренность своего подопечного в распитии спиртных напитков, которые, в основном, употреблялись в угоду традициям, в праздничные и иные памятные дни, а также как лекарство от простуды и других хворей. Кроме того, из подсчета были исключены уставные военные и трофейные литры, выпитые на войне. На войне как на войне - без спирта, как без боеприпасов, воевать нельзя.
Бесы-мытари, взвесив на весах правосудия выпитые литры и все добрые дела, посовещались и отпустили душу Югова с миром, и она попала в пятое мытарство.
Это мытарство называлось мытарством лености, где чинили скорый суд бесы-мытари уныния, нерадения, тунеядства, небрежности, лености.
В "предбаннике" этого мытарства скопилось видимо-невидимо ленивых душ. Правы те, кто утверждает, что лень родилась раньше "гомо сапиенса" (человека разумного).
Здесь, на пятом бесовском суде, как в зеркале, отражалась жизнь людей. Что греха таить, в каждом из нас живет червоточина лености. То, что можно сделать сегодня, откладываем порой на завтра. То, что надо сделать в этом году, переносим на следующий, и так до тех пор, пока "жареный петух" не клюнет. А когда "клюнет", то начинаем торопиться, кляня свою леность. Поэтому никогда не откладывайте на завтра, поскольку этому завтра не будет конца.
На том бесовском суде он столкнулся с бывшим своим одноклассником.
- Привет, Митрофан! Как поживаешь? Ты - то, как сюда попал? поинтересовался Югов. - У тебя же бронь ...
- Бронь - то бронь, да вот незадача - погорелец я. Закурил в постели и уснул, а проснулся уже здесь.
- Во даешь, ну и горазд же ты спать, Пацюк!
Насколько известно, ленивей Пацюка никого в городе не было. Слава о его феноменальной лени расползлась по всей округе. Работал Пацюк, если это можно назвать работой, завскладом, ел за троих, отчего был толстый-претолстый. При росте 180 сантиметров весил полтора центнера. Спал он, как пожарник, все 24 часа в сутки, исключая время на обед и прочие естественные надобности. Польза от его так называемой работы или общественного труда была, как от паука: таскал потихоньку со склада общественное добро и жил припеваючи. Даже на собственной свадьбе он умудрился отличиться: обожрался и уснул за столом. Так в одежде мужики и положили его в брачную постель. Думали, отоспится немного и выйдет к гостям, но не тут- то было.
