Восхождение - страница 3

И вдруг содрогается грот, и в него устремляется вода. Духи света, подхватив рисунок художника, упавший в воду, уносятся ввысь.

Аристея стремительный поток горной реки выносит на затопленный луг, где его находят его спутники.

Один из спутников:

- Смотрите-ка! Да это Аристей на отмели!

Второй с безмерным удивлением:

- Он жив, здоров, детина!

Третий, подбегая к Аристею:

- Он жив, но явно не в себе.

- Еще бы! С громадной высоты сорвался в пропасть.

- Что в реку угодил, спасло тебя, наверное.

Аристей, приподнимаясь:

- А что со мной случилось?

- Прошло три дня, как ты сорвался в пропасть, куда спуститься не решились мы.

Один из спутников:

- Да это не дало бы ничего. В потоке горном никого не сыщешь. Но к отмели пристанет и мертвец.

- Живым тебя не ожидали видеть.

Второй, опускаясь на колени:

- Не сон ли это? Россыпь самородков и драгоценных камней? Аристей! Да вы богач! Удачно вы упали.

Аристей, припоминая, в отчаянии:

- Ах, что же это было? Сны из детства? Как мама вдруг исчезла в волнах в бурю, и я бросался в воду и всплывал не в силах утонуть, на дне остаться, как в океане или среди звезд.

И вдруг, из бездн всплывая, я в пещере, святилище любви и красоты, со спящей феей в радужном сияньи цветка живого, нега и мечта растущей тайной жизни, как в ребенке и женщине нагой, - как свет и воды, что мне открылось? Тут сокрылось все, и вновь в потоке я несусь без цели! - Теряет сознание.

Хор духов света является, как игра света в каплях росы:

- Упал рисунок в воду и с листа, как кожу сбрасывают змеи, вдруг воссияла красота живой прелестной феи.

О, радость! Спасена? Не ведает покуда, что сотворил он чудо.

Воскрешена!

Об Аристее всегда рассказывали чудеса, или он сам их придумывал? Но об одном случае даже писали в газетах.

Еще когда он был отроком, летом в деревне с ним приключилось нечто необычайное. Купаясь в реке, он чуть не утонул, что произвело на него, очевидно, столь сильное впечатление, что он слег и даже бредил. Боялись холеры. Приехал врач и, хотя симптомов холеры не обнаружил, заявил, что мальчик не жилец на этом свете.

В самом деле, он таял на глазах и понимал, что умирает. Все знали, что он смерти боялся до ужаса еще в том возрасте, когда дети о смерти не думают и понятия не имеют. Позвали священника, которого Аристей так испугался, будто привиделся ему черт. Все ожидали неминуемой развязки.

Настала ночь, тихая, звездная. Няня, заглянув к нему, не застала его на кровати. Дверь на балкон полуоткрыта. Но там никого. В доме поднялся переполох. Нашлись свидетели - два мужика, которые уверяли, что видели барчонка на балконе в тот момент, как он взял и полетел в сторону реки. Бросились искать. Между тем рассвело, солнце взошло, день настал, а мальчика и след простыл.

Снова позвали мужиков, установили, с какого места они наблюдали за полетом барчонка и, выходило, что он мог приземлиться, если вправду унесся по воздуху, уже на том берегу. А там луга, заводи... Отправились на поиски и за реку. Уже под вечер, когда все собрались у лодок, он выбрался из-за кустов, где, верно, преспокойно спал, потому что был совершенно здоров.

На вопросы однако отвечал односложно: «Не помню», но с улыбкой такого дивного удивления, что, казалось, что лишь затрудняется ответить. На радостях, что все обошлось, его оставили в покое.

С ним произошла перемена: в гимназии без всяких усилий, вечно витая в облаках на уроках и дома, чтобы готовиться к ним, оказался в числе первых учеников. Также он учился в университете: выбрав естественные науки, зачитывался дома и на лекциях философскими работами и сказками.

Он рано лишился матери, а отца мало знал, поскольку рос у бабушки, души в нем не чаявшей. И еще целая стайка кузин и племянниц окружала его с юных лет, так что воспоминания детства не отпускали его долго, не потому, что он был счастлив, скорее всего, нет, но и мука воспоминаний служила ему источником внезапных озарений, не говоря о новизне впечатлений, чем он и дорожил больше всего. Так, что, не очень удивились, когда он однажды принялся утверждать, что в его судьбу вмешались феи, когда он заболел и лежал при смерти. Вообще он, может быть, провел целую жизнь в стране фей, прежде чем вновь вернуться к людям, то есть проснуться в кустах на другом берегу. Здесь начиналась сказка, о которой он сам поведал однажды.