Всю мебель – от высокого платяного шкафа и толстенных, с Перринову ногу, столбов, поддерживавших балдахин, до стоявшей возле мраморного камина скамьи с мягкой обивкой – украшала резьба, изображавшая львов, леопардов, атакующих ястребов и охотничьи сцены. В глазницы некоторых животных были вставлены гранаты.
Как ни пытался Перрин втолковать домоправительнице, что ему больше подошла бы комната попроще, она, казалось, не понимала, о чем идет речь. Между тем ее трудно было заподозрить в недостатке сообразительности, ведь она командовала целой армией слуг, превосходящей числом Защитников Твердыни. Кто бы ни владел Твердыней и чьи бы воины ни оберегали ее стены, повседневная жизнь цитадели поддерживалась ее неустанными хлопотами. Но она смотрела на мир как уроженка Тира, и в ее глазах Перрин, невзирая на одежду и облик простого деревенского парня, вовсе не был простолюдином, прежде всего потому, что простонародью не положено было селиться в Твердыне, не считая, разумеется, Защитников и челяди. А главное, Перрин был одним из спутников Ранда – соратником, а может быть, и другом, – во всяком случае, приближенным самого Дракона Возрожденного. В глазах домоправительницы это ставило его вровень по меньшей мере с лордом страны, а то и с благородным лордом. То, что столь важная особа поселилась в столь скромных покоях, где не было даже передней, оказалось для нее достаточным потрясением, и, вздумай Перрин настаивать на комнате попроще, она того и гляди упала бы в обморок. Да и неизвестно, были ли здесь вообще помещения попроще, не считая, конечно, солдатских казарм и комнат для прислуги. Хорошо еще, что здесь ничто, кроме светильников, не было позолочено. Фэйли, однако, смотрела на все это иначе.
– Ты мог бы занять комнату и получше. Ты это заслужил. Можно побиться об заклад на последний медяк, что Мэт устроился не в такой каморке.
– Мэт любит показуху, – отозвался Перрин.
– А ты себя не ценишь.
Юноша промолчал. Он понимал, что ей не по себе, и причиной тому не убранство его покоев – и уж того менее судьба его бороды.
Выждав немного, Фэйли сказала:
– Похоже, лорд Дракон совсем позабыл о тебе. Теперь он все время проводит с благородными лордами.
Спина у Перрина зачесалась еще сильнее – он понял, что́ не дает ей покоя, и сказал нарочито непринужденным тоном:
– Лорд Дракон? Брось ты эти тирские церемонии. Его зовут Ранд.
– Перрин Айбара, он ведь твой друг, а не мой. Если у такого человека вообще могут быть друзья. – Девушка вздохнула и продолжила более миролюбиво: – Я тут подумываю уйти из Твердыни. Да и вообще из Тира. Вряд ли Морейн станет меня задерживать. Ведь уже пару недель, как о… Ранде прослышали и за городскими стенами. Ей уже не сохранить это в тайне.
Перрин подавил невеселый вздох:
– И сдается мне, она не будет тебе мешать. Так или иначе, ты для нее только лишнее беспокойство. Она, пожалуй, еще и денег на дорогу даст, лишь бы тебя здесь не было.
Фэйли подбоченилась и вперила в него взгляд:
– И это все, что ты можешь мне сказать?
– А что бы ты хотела услышать? Что я хочу, чтобы ты осталась?
Раздражение в собственном голосе испугало Перрина. Он злился на себя, а не на нее. Злился оттого, что не предвидел такого поворота и не знал, что предпринять. Он привык делать все обдуманно, не спеша. Когда торопишься, можно, не желая того, обидеть человека, как вышло сейчас. Темные глаза девушки расширились от огорчения. Перрин попытался исправить свою оплошность:
– Пойми, на самом деле я очень хочу, чтобы ты осталась, но, может быть, тебе все же лучше уйти. Я знаю, что ты не робкого десятка, но Возрожденный Дракон да еще эти… Отрекшиеся.
Правда, вряд ли сейчас можно отыскать безопасное убежище – его нет и долго не будет; но места, где безопаснее, чем в Твердыне, еще остались. До поры до времени, во всяком случае. Но надо быть последним болваном, чтобы преподнести ей все это таким образом.
Однако Фэйли, похоже, задело, каким образом он ей все это преподнес.
– Остаться? – воскликнула она. – Озари меня Свет! Да все что угодно лучше, чем торчать здесь без толку, но… – Она легким движением опустилась на колени и протянула к нему руки. – Перрин, мне вовсе не хочется думать о том, что в любой момент из-за угла может появиться Отрекшийся, у меня нет желания ждать, когда Возрожденный Дракон всех нас убьет. В конце концов, он ведь уже сделал это в прошлом, во времена Разлома. Убил всех, кто был ему близок.
