Расписной субъект хищно посмотрел на меня одним своим глазом, нахохлился, напыжился, развел в сторону локти. Вслед за этим он поманил меня к себе пальцем.
Я пожал плечами и подошел к нему, двумя руками прижимая к себе матрас, свернутый в рулон. Я мог бы положить его на койку, но вдруг паханчику взбредет в голову двинуть меня ногой или даже ударить заточкой в грудь?
В этом случае матрас обеспечит мне защиту.
- Что это? - спросил паханчик, ткнув пальцами в глаза на груди.
- Ищешь сук, - вспомнил я.
- Откуда знаешь?
- Знаю.
- Может, ты и есть сука?
Я понял, что разговора не будет. Трехглазый смотрящий должен был поднять себя в глазах арестантов. Жертвоприношение - самый лучший для этого способ. Если он выбрал меня, то блеять с ним бесполезно. Только бодаться, причем в полную силу. Других объяснений тут не примут.
Ступора не было, голова соображала четко, решение созрело мгновенно. Матрас, свернутый в рулон, я поставил на стол слева от паханчика, а ударил его справа, с той стороны, где у него не было глаза. Врезал с размаха, не опасаясь ответной реакции.
Этот субъект действительно прозевал удар из-за своей ущербности. А бил я достаточно мощно, да и кулак мой угодил точно в переносицу.
Я помнил, как было с Жариком, и сейчас собирался идти на добивание, но тюремный орел вдруг повесил клюв и опустил крылья. Сознание он не потерял, но покачал отбитой головой и беспомощно сполз со стола.
Парень с пятаком вскочил и собрался меня ударить.
Я схватил матрас, упавший на меня, отступил на шаг назад, взглянул на врага и сказал:
- Это тебе за суку!
Нога моя коснулась никем не занятой шконки. Я бросил на нее матрас. Но боевую стойку принимать не стал. Это бесполезно, если на меня набросятся толпой.
- А кто ты такой? - спросил коренастый крепыш с лысой, отполированной до блеска головой.
Он слегка приподнял руку и придержал свинорылого типа, который все никак не решался атаковать меня.
- Да чего ты спрашиваешь? - прохрипел паханчик. - Мочи фраера!
-Ага, нападай сразу все, по беспределу, - заявил я.
- А что ты знаешь про беспредел? - осведомился свинорылый пацан.
- Ну, про сук он знает, - заявил лысый.
- И про розочки тоже, - добавил я. - Загубленная молодость.
- А что не так? - Паханчик заметно насторожился.
- Загубленная молодость коблы, - заявил я и скривил губы.
Тут, наверное, надо пояснить, что на женских зонах так называют активных лесбиянок.
На самом деле я не уверен был в своих словах, знал просто, что розы и тюльпаны в тюремной живописи цветут со смыслом. Если тюльпан в колючке, значит, за решеткой бывал уже в шестнадцать лет, если роза в том же соусе, значит, восемнадцать стукнуло в неволе. Просто розы - загубленная молодость, роза с шипами на бедре - пассивная лесбиянка.
- Кто кобла?! - завопил паханчик и вскочил.
- Так я же не утверждаю. Но ты можешь с меня спросить прямо сейчас, - проговорил я, вызывая огонь на себя.
Но он не решался идти на реванш и на этом терял последние очки.
- Не утверждаешь? - деловито спросил лысый.
- Прогон нужно сделать, спросить.
- На кого прогон?
- И на Розочку тоже.
- На кого? - вскинулся паханчик.
Но лысый окончательно его добил.
Он повернулся, рассеянно глянул на него, в раздумье приложил палец ко лбу и проговорил:
- Ну, с тобой, Розочка, допустим, все ясно, а ты кто будешь? - Пацан расправил плечи и шагнул ко мне.
Полной уверенности в своих силах в нем не наблюдалось, но желание стать старшим пересиливало опасность, исходящую от меня.
- Леня меня зовут. Сермягов.
- А погоняло?
- Его мне тюрьма даст.
- Сермягов?… - Свинорылый тип потер кулаком переносицу и спросил: - Это ты Жарика пописал?
-Я.
В камере вдруг стало тихо. Слышно было, как скапывает с трубы вода.
- Слыхали, - наконец-то выдавил из себя лысый.
Но он не решался идти на реванш и на этом терял последние очки.
- Не утверждаешь? - деловито спросил лысый.
- Прогон нужно сделать, спросить.
- На кого прогон?
- И на Розочку тоже.
- На кого? - вскинулся паханчик.
Но лысый окончательно его добил.
Он повернулся, рассеянно глянул на него, в раздумье приложил палец ко лбу и проговорил:
- Ну, с тобой, Розочка, допустим, все ясно, а ты кто будешь? - Пацан расправил плечи и шагнул ко мне.
