М а р и н а. Отчего?
А н т о н. Уважают. Заботу проявляют. Как отказать?
М а р и н а. Понимаю. Все решили за вас.
А н т о н. Вот именно!
М а р и н а. Добро навалом?
А н т о н. Ага!
М а р и н а. Все знают про вас больше вас?
А н т о н (со все возрастающим чувством). Точно!
М а р и н а. Знакомо. Есть способ освободиться.
А н т о н. Какой?
М а р и н а. Надо почувствовать, что ты живешь сам, а не существуешь чьими-то заботами! Совершите поступок! Свой! Пусть рты разинут, руками разведут, но пусть это будет ваш поступок! Ваш!
А н т о н. Правильно! Верно! Всегда мечтал!
М а р и н а. А думаете, это легко? Вот вам, например, трудно было бы сейчас взять и бросить свою квартиру?
А н т о н. Да сгори она — не жалко!
М а р и н а (смеется). Ого! Значит, у вас есть характер?
А н т о н. Никакого нет! В этом вся и беда!
М а р и н а. А как считаете: если что-то решишь, колебаться — это отсутствие характера?
А н т о н. Так ведь что возьмет верх? На то и борьба!
М а р и н а. Да… Пожалуй, вы правы… (Задумалась.) Смотря что возьмет верх… (Вдруг повела носом.) А вам не кажется — чем-то здесь пахнет? Даже немного щиплет глаза?
А н т о н. Не чувствую.
М а р и н а. Значит, почудилось. Мне обязательно нужно было повидать одного человека… Не застала дома… На дверях записка. Пишет матери, что будет здесь, по этому адресу. (Принюхивается, решительно.) Определенно где-то что-то горит!
А н т о н. Что тут может гореть?
М а р и н а (открывает дверь в соседнюю комнату — оттуда вырывается клуб дыма, в дыму видны отблески огня). Горит квартира! Квартира горит!
А н т о н (заглядывает в комнату). Раскладушка, будь она проклята! Раскладушка с накидкой!
Марина бросается к окну, хочет открыть его.
Не открывайте!
М а р и н а (не слушая его, распахивает окно, кричит). Пожар! Пожар!
А н т о н (кидается к окну). Я что сказал? (Резко отрывает Марину от окна, захлопывает его.) Нельзя давать огню лишнюю тягу!
М а р и н а. Но мы задохнемся! Где у вас вода?
А н т о н. В рюмках, что ли, носить? (Бросается в горящую комнату, захлопнув за собой дверь.)
М а р и н а (в дыму, кричит вслед). Неужели нет ни одного ведра? Я вызову по телефону пожарных!
Г о л о с А н т о н а. Обойдется!
Из комнаты доносится топот ног, какие-то удары, кажется, что Антон борется с живым существом.
М а р и н а (одна). Без воды — как же он там?
Дым, пробивающийся через дверь, постепенно чахнет.
Голос Антона: «Можете открыть окно!»
(Бросается к окну, открывает его.) Готово! (Жадно вдыхает воздух.) Как хорошо…
А н т о н (выходит из комнаты). Вроде все…
М а р и н а. А где же ваш пиджак?
А н т о н. Огонь забивал.
М а р и н а (внимательно, как бы заново рассматривает Антона). А знаете… Хоть вы меня довольно сильно двинули — тогда, от окна… (Потирает плечо.) В трудную минуту хорошо быть с вами рядом…
А н т о н. Чего там… Случается по-всякому. А что толкнул, извините… Момент такой… (Вдруг.) Ой, деньги! (Бросается в комнату, выносит дымящийся пиджак, трогает карман.) Так и есть… сгорели…
М а р и н а. Какие деньги?
А н т о н. Долг один…
Звонок.
Ну вот… Я говорил… Наделали паники! Теперь весь дом сбежится!
Снова звонок.
Да погасили уже, погасили, чего вам неймется? (Идет в прихожую, открывает. Удивленно.) Тамара?
Т а м а р а (быстро входит в комнату, в руках у нее сверток). Не ожидал? (Оглядывает комнату.) Твои хоромы? Дворец… (Замечает Марину.) Ой, гости у тебя? Здравствуйте, девушка.
М а р и н а. Здравствуйте.
Т а м а р а (Антону). А сказали — ты один тут горюешь… Правильно! Нечего унывать! Я такая счастливая сейчас… Такая счастливая… Разозлилась давеча на Валерку, на семью его, а оказывается, сама виновата! Перевернула все по-своему, сама обиделась, людей обидела… Валерка мне все объяснил… Другие и правда из расчета за ним бегали, у нас — любовь! А я букет его… Букет… (Замечает букет.) Мой букет? Как он сюда попал? (Прижимает букет к груди. Марине.) Замуж выхожу! Выпьем за мое счастье! (Срывает обертку со свертка — там бутылка шампанского. Антону.) Открывай!
Антон начинает откупоривать бутылку.
Помнишь, у меня к тебе просьба была?
А н т о н. Помню.
Т а м а р а. Будь у меня на свадьбе за брата!
