— Здравия желаю, господин адмирал! — Ольга вытянулась во фрунт и взяла под козырек.
— Ого, как ты меня повысила в звании. Вольно! Кстати, к пустой голове руку не прикладывают.
Дед лениво, как большой морской корабль, двинулся по узкому коридору, осматриваясь и разглядывая таблички на дверях кабинетов, авось там окажется написано: «Зав. учебной частью».
— А вы к нам на подлодке приплыли? — сменил Ольгу Мишка Павлычев.
— Молодец, — разбираешься в форме Вэ Мэ эС, — похвалил его дед. — Выражаю тебе устную благодарность от лица командующего.
С поддержкой к Мишке уже спешила оправившаяся Оля:
— Это у вас ордена? Где вы воевали? — она заглянула деду в глаза, пальчиком поглаживая орденские планки у него на груди.
— Бог миловал, — спокойно ответил дед, — нигде.
— Тогда за что же? — разочарованно протянул Мишка.
— Не могу разглашать секретную информацию. — Дед строго и сурово сдвинул седые кустистые брови.
— Мы никому не скажем. — Оля, задрав голову, по-прежнему с невинным выражением лица заглядывала ему в глаза.
— Я тоже, — отрезал дед, отстранил ее и двинулся дальше.
— Какой вы неинтересный, — протянула она ему вслед.
— Ты лучше скажи, — бросил дед через плечо, — где тут у вас завуч. Или позовите Костю Кострова.
— А зачем он вам?
— Я его дед.
— Нашего завуча? — Ольга еще надеялась хоть чем-то зацепить этот седой непотопляемый линкор в форме подводника.
Дед холодно отвернулся и молча продолжил поиски.
— Вы не в ту сторону пошли! — крикнул Мишка Павлычев.
— Погодите, давайте так, — Ольга бросилась вдогонку, как в последнюю торпедную атаку, — я вам говорю, где найти завуча, а вы нам расскажете про ордена.
Но было уже поздно. Дед обратился с расспросами к охране. Он тут же получил нужную информацию и, опять проходя мимо Ольги, небрежно бросил через погон:
— Русские моряки не продаются!
Зрители маленькой коридорной баталии радостно заржали, их устраивал любой результат. Костя вышел из своего укрытия, догнал деда и пошел с ним рядом.
— А, вот ты где? Что ж не встречаешь, как договорились?
— Да в мастерской задержался. Декорации делали, — отговорился Костя.
Они прошли в самый конец коридора, поднялись по узкой бетонной лестнице на второй этаж и, миновав небольшой холл, оказались в кабинете литературы. Там сидела над ученическими тетрадями Анна Петровна.
Не забыв стукнуть для приличия костяшками пальцев, Костя отворил дверь кабинета.
— Можно? — спросил он, заглядывая внутрь.
— Ты деда привел? — подняла голову завучиха.
— Я сам пришел. Здравствуйте. — Дед легким тычком протолкнул Костю в помещение и сам появился на пороге.
— Здравствуйте, проходите, — расплылась в улыбке Анна Петровна. — Садитесь.
Они расселись, и Анна Петровна начала беседу.
— Ваш внук… извините, не знаю вашего имени-отчества?
— Анатолий Семенович.
— Так вот, ваш внук, Анатолий Семенович, никогда не давал нам поводов вызывать в школу его родителей.
— Так отец же преподавал здесь, — резонно вмешался Костя, — зачем же вызывать?
— Тихо! — грозно прикрикнул дед.
— Это действительно так, — спокойно согласилась Анна Петровна, — но он уже полгода здесь не работает. А едва уехала и Костина мама, — Анна Петровна хоть и отвечала на Костину реплику, но подчеркнуто обращалась к деду, — Костя сразу же, сразу же стал очень плохо учиться и даже прогуливать. И в своем неуспевании он весьма преуспел! Вот посмотрите. И это всего за одну неделю!
Анна Петровна взяла со стола журнал.
— По английскому: четыре, три, два. Ну это еще ничего. Вот химия: два, два, два. Математика: два, три, два. Физика два, четыре, — четыре он сегодня получил. Литература: два, два. Русский язык: три, два, два. Биология: два, два. И можно продолжать…
Анна Петровна перевела дух и перестала листать журнал.
— Понимаете, — продолжила она обвинительную речь, — у нас классы маленькие, мы их всех почти каждый урок спрашиваем, так что, если кто-то перестает учиться, это очень заметно. А ведь он заканчивает восьмой класс. Конец года. С какими отметками он закончит, если так пойдет дальше? Нам что же, его в девятый не переводить? У нас в лицее так не принято, мы можем просто отчислить его за неуспеваемость. Пусть идет в другую школу. Нам, конечно, это было бы неприятно, Костя мальчик очень хороший, но если он сам не хочет…
