— Ты можешь вернуть Джул? — хватаюсь я за этот шанс.
Она делает вид, что обдумывает мой вопрос. Из заднего кармана брюк она достает небольшую записную книжку, начиная быстро листать страницы.
— Не похоже, — говорит она, убирая блокнот. — Такого нет в моем списке способностей.
— Ты хотя бы знаешь, что с ней? — спрашиваю я.
Она отставляет бутылку и подходит ближе, внимательно осматривая Джул.
— Это… — она хмурит брови. — Возможно… Ой, — восклицает она, ударяя себя по лбу. — Нет! — вдруг яростно кричит она. — Не имею ни малейшего представления. Хватит задавать мне вопросы. Мне всё равно, что произойдет с твоей подружкой, — она проносится к входной двери.
Гохей смотрит ей вслед с пустым выражением лица. Бес успокаивается.
— Габриэль говорил, что Саймон проткнул ее с помощью меча Тейлоров, — говорит, стоящий за моей спиной Тейлор. — Он изготовлен для убийства бессмертных. Но я никогда не думал о том, как он работает. Мой отец говорил что-то про разрыв связи с их душами, что они переносятся…
— Ниже, — впервые подал голос Дестин.
Я оборачиваюсь, он неотрывно смотрит на Гохея, потупившего взгляд. Тейлор делает шаг в его сторону, но бес шипит на него, и он останавливается.
— Ты знаешь, что делает меч? — спрашивает он.
Гохей легко пожимает плечами, словно говоря, конечно, знаю.
— Тогда скажи нам, — говорю я, а он указывает на символы, начерченные на его шее и вопросительно поднимает бровь.
— Ради всего святого… — говорит Беа, доставая из ящика листок бумаги и карандаш.
Он с любопытством начинает строчить ответ. Закончив, протягивает листок Беа, и она читает вслух:
— Тела бессмертных не поддаются разрушению. С целью борьбы с нами Тейлоры выковали меч, способный разрушать связь с душами, отправляя их ниже.
— Ниже? — переспрашиваю я.
Он, опять же, указывает вниз.
— Что-то вроде ада? — восклицаю я, вглядываясь в бесстрастное лицо Джул. Она ведь не может быть в аду?
— Это место называется по-разному, — говорит Беа, также смотря на нее. — Но твое определение может быть наиболее точным.
— Хорошо. И как мы вернем ее? — с каменным выражением на лице произносит Камилла.
Рис
Что толку?
Я сидел в своей комнате, уставившись в зеркало. Когда я очнулся в саду, рядом с собой обнаружил тело Джул и зеркало из Башни, покрытое сетью трещин. Никогда раньше я не мог его переместить, но сейчас оно было сломано. Я принес его домой. Никто больше не использует мое зеркало. Я провел пальцем по серебряной розе.
Но что толку?
Я собирался вернуть ей дневник. Я думал, что возврат этой глупой вещицы позволит нам наладить отношения. За ним я и вернулся в Башню. Я вытащил его из кармана пиджака, смотря на оттиск. Кира. Дневник ее матери, сказала она. Он привел ее ко мне, и я…
Ладно.
Нужно сконцентрироваться — я представил бесконечные просторы спокойного океана. Я, один, вокруг ничего, способного поколебать мое спокойствие.
Но океан темный, а небо грозное.
Это казалось смешным, что я оказался в таком смятении. Она всего лишь девушка. Я едва знал ее. Я ни с кем достаточно близко не знаком, и это никогда меня не волновало. А сейчас я не могу избавиться от огромного чувства потери. И вины. Мне кажется, океан начало штормить. Если бы я только…. Если бы я не запер ее…
Я ходил кругами по своей комнате. Моя кровать выглядела похожей на ту, что сгорела в Башне. Книжные полки вокруг меня, роза от пола до потолка действовали гнетуще. Полно исследований, которые мне предстоит провести. Это было то, что я хотел. Ясный путь к трону, только он имел значение. И ничего не отвлекает.
Я толкнул стопку книг, и они попадали на пол. Боже, помоги мне, я хотел бы, чтобы Джул отвлекала меня. Я был один, не имея никаких перспектив. Но что толку?
Повернувшись к зеркалу за моей спиной, провел пальцами по трещинам. Я потерял Джул. Потерял Башню. Из-за того человека… Молнии засверкали над океаном. Мои зубы крепко сомкнулись, когда я думал о Саймоне Грэм. Может быть, я и не могу вернуть Джул, но я могу отомстить за нее. Если бы я только нашел способ, чтобы моя сила действовала по эту сторону зеркала, я мог бы уничтожить его.
Я потерял целую библиотеку Башни, но, возможно, в этом дневнике… я услышал мягкое шипение, похожее на шелест бумаги. Я осмотрелся, в комнате не могло быть ветра.
