Вот и теперь она наклонилась вперед, уставившись на входящего Паттерсона. «Пожалуй, самый привлекательный из всех моих знакомых, — подумала миссис Морели-Джонсон. — Да еще такой обходительный, такой заботливый».
— Крис! — Она протянула руку, искрящуюся бриллиантами. — Опять вы пришли с какими-то заботами?
Резкая нотка в ее голосе огорчила Паттерсона. Видать, старушка не в духе.
— Всего лишь несколько бумаг. — Он сел рядом, предварительно поцеловав протянутую руку. Он знал, что ей это нравится. — Но сначала скажите… как вы?
— Я? — Она всплеснула руками, и от сверкающих бриллиантов по потолку побежали солнечные зайчики. — Я — старая женщина, Крис, но я не жалуюсь. У меня все в порядке, и благодаря вам я заполучила мисс Олдхилл. Мы с ней уже подружились. Она прекрасно читает, такая тихая, спокойная. Мне это особенно необходимо — тишина и спокойствие. Знаете, она принесла мне подарок. Вчера я послала ее за покупками. Ее одежда… впрочем, это неважно. Она принесла мне пластинку с концертом Бетховена для трио. Кемпф, Церинг и Фоурнер. — Она радостно улыбнулась. — Кемпф! Какой виртуоз! Я провела все утро в постели, слушала… Я так благодарна вам, Крис, что вы нашли ее для меня.
— Мне сразу подумалось, что вам она подойдет. — Надо отметить, Паттерсона удивила та легкость, с которой Шейла завоевала доверие миссис Морели-Джонсон.
Они еще немного поболтали, потом Паттерсон положил перед миссис Морели-Джонсон несколько документов, и та поставила на них свою закорючку. Паттерсон убрал бумаги и протянул миссис Морели-Джонсон стопку стодолларовых банкнотов.
— Я привез вам пять тысяч, миссис Морели-Джонсон, как вы и просили.
Старушка взяла деньги и сунула их в сумочку.
— Мне частенько требуются наличные, и мисс Олдхилл убедила меня, что их лучше всегда иметь при себе… пожалуй, она права, не так ли, Крис?
Паттерсон помялся.
— Чеки безопаснее. — Значит, и это идея Шейлы. — Но теперь деньги при вас.
Миссис Морели-Джонсон похлопала его по руке.
— Не следует принимать меня за ребенка, Крис.
Паттерсон рассмеялся:
— Да у меня такого и в мыслях не было, — но ему стало не по себе. В действительности он обращался со старушкой как с ребенком. Полностью контролировал все ее расходы, а с появлением Шейлы ситуация, похоже, изменилась не в его пользу.
— Ну, не буду больше отнимать вашего времени, Крис, — щебетала миссис Морели-Джонсон. — К тому же и Бромхед ждет. Надо спешить, чтобы все успеть, не так ли? А у меня сегодня столько покупок. — Вновь она похлопала Паттерсона по руке. — На следующей неделе вы должны пообедать со мной, Крис. Шейла вам позвонит.
— С большим удовольствием. — Паттерсон встал. Его переполняло раздражение: с Шейлой поговорить не удалось. В прихожей он столкнулся с Бромхедом. Тот стоял у двери в чистенькой, отутюженной униформе, с фуражкой в руках. Он чуть кивнул Паттерсону и открыл дверь.
— Доброе утро, мистер Паттерсон. — Хорошо поставленный, мелодичный баритон. — Как сегодня самочувствие мадам?
Паттерсон понимал, что собственное плохое настроение никак не должно отражаться на отношениях с обслугой, поэтому тепло улыбнулся Бромхеду.
— Она прекрасно выглядит, — ответил он чуть громче, чем следовало, в надежде, что старушка услышит его. — Такая милая женщина.
Бромхед согласно склонил голову, раскусив замысел Паттерсона и потворствуя ему.
— Вы совершенно правы, сэр… Очень милая женщина.
Миссис Морели-Джонсон их, естественно, услышала. И подумала: какие душки!
Выходя из лифта, Паттерсон увидел Шейлу, покупавшую в газетном киоске последний номер «Лайф». Встреча эта произошла не случайно. Ее устроил Бромхед, точно рассчитав время. Стоя у двери, он подслушивал разговор миссис Морели-Джонсон с Паттерсоном и, как только старушка отпустила последнего, дал Шейле сигнал спуститься в вестибюль. Она остановилась у газетного киоска и проглядывала журналы, искоса следя за световым индикатором лифта, спускающегося с последнего этажа. И когда раскрылись двери кабины, уже расплачивалась за «Лайф». Потом повернулась и направилась к лифту, на ходу пролистывая журнал, словно и не подозревая о идущем навстречу Паттерсоне.
