— Все в порядке, — произнес его голос. Она пришла в себя. — Я ее усажу. Может кто-нибудь принести стакан воды или другого питья?
— Я не уверен. У нас есть только комнаты для персонала. Мы не можем подавать напитки клиентам.
— Принеси стакан воды, понял? Или я должен сделать это сам? Если твоему начальству потребуется объяснение, можешь сообщить, что клиентка прикинулась мертвой, чтобы привлечь к себе внимание. Ладно, забудь, я отведу ее в кафе. — Светлые глаза, снова потеплевшие, глянули на Луизу. Теперь она рассмотрела их во всех подробностях. Они оказались зелеными, но как бы покрытыми голубоватым налетом, словно листочки молодой мяты, — и на удивление спокойными, несмотря на недавнюю вспышку. — Ты можешь встать? Я напою тебя чаем где-нибудь поблизости.
— Я хочу побыть еще минутку вот так, — пробормотала Луиза.
Подобные минуты не слишком часто выпадают на долю смертных, и она собиралась полежать на коленях у Юэна Макгрегора столько времени, сколько это допустимо в пределах человечности.
— Ладно, пользуйся случаем.
Луиза вздохнула. В глазах у него что-то промелькнуло, какая-то мысль, для нее неясная. Время шло. Он убрал с ее глаз прядь волос и посмотрел на нее внимательно еще раз. Возможно ли упасть в обморок снова сразу после того, как очнешься?
— Ты не думаешь, что могла бы сесть?
— Ох, я не уверена.
— Дело в том, что у меня могут начаться судороги в ноге.
Луиза состроила благородную мину:
— Я попробую.
Она неохотно привела себя в сидячее положение и посмотрела на себя. Ноги у нее согнулись вбок, юбка задралась на бедра, открывая взорам посетителей центра по трудоустройству изумрудно-зеленые плотные колготки до самой ластовицы. Вокруг Луизы собралась небольшая толпа. У дамы-администратора с короткой стрижкой, похоже, начался нервный тик, несколько мужчин постарше наклонились, явно зачарованные изумрудно-зеленой ластовицей, а Юэн Макгрегор, усевшись на пятки, энергично растирал бедро сквозь драные джинсы. Очень драные, как заметила Луиза, не зная, считать ли это писком моды или результатом бурного общения с женщинами с длинными ногтями. Она как завороженная наблюдала за движениями его руки по бедру и чуть не предложила сделать этот массаж вместо него, однако вовремя спохватилась. Надо попробовать встать. Луиза поправила юбку и сначала встала на колени. Одарила зрителей бодрой улыбкой и встала на ноги, но зашаталась на высоких каблуках, вынудив тем самым очарованных мужчин вытянуть руки с целью подхватить ее. Она открыла рот, чтобы принести извинения, но вместо этого чихнула. Нос выбрал самый подходящий момент, чтобы выйти из-под контроля.
— Вот проклятье!
Луиза полезла в карман за бумажным носовым платком, а дама-администратор скорчила недовольную физиономию.
— Ну, если вы уже пришли в себя, — произнесла она, с вожделением поглядывая на свое пустое кресло у письменного стола — надежный приют от бурь житейских.
Она зарысила прочь и тотчас вступила в разговор с мужчиной в спецовке, который размахивал перед ней белой карточкой. Луиза, глядя поверх носового платка на свою команду пожилых поклонников, краем уха слушала, как администраторша объясняет мужчине в спецовке, что совершенно незачем передвигать карточки на другое место и что она не знает, почему этого никто не может понять.
— Вы так добры, что пришли мне на помощь, — поблагодарила Луиза. — Я чувствую себя отлично. Не позавтракала, вот и все. Мне нужно позавтракать.
— Я это устрою, — сказал Юэн Макгрегор.
Остальные мужчины сочувственно заулыбались Луизе и медленно разошлись. Луиза зажала нос бумажным носовым платком и, пошарив левой рукой в кармане, обнаружила там только упаковку из фольги от давно съеденных мятных леденцов. Когда она пойдет отсюда, ей придется сделать из этой упаковки маленький кулечек и нацепить на нос, пока она не купит упаковку платков.
— Нужен еще платок? У меня, кажется, был один. — Он поискал в карманах джинсовой куртки и наконец вытащил измятый листок линованной бумаги, на одной стороне которого было что-то нацарапано шариковой ручкой. — Вот. Сгодится на время?
Луиза с благодарностью взяла бумажку и обернула вокруг носа.
