— Кажется, у нас будет белое Рождество[48].
— Во всяком случае, мы можем хоть помечтать об этом.
Луиза достала из карманов перчатки и надела их.
— Всего, — сказала она.
— Всего, — словно эхо повторил Эш и вдруг заключил ее в объятия. Луиза затаила дыхание, когда он прижал ее к себе. Потом он отпустил ее. Стоял, потирая руки. — Удачи тебе, Луиза. Я очень рад, что встретил тебя.
— Да, и я тоже. Хочу поблагодарить тебя за все, что ты для меня сделал. Ты был очень добр ко мне.
— Пустое. На самом деле это… — Он сошел на мостовую, уже уходя от Луизы, и сделал несколько шагов. — Ничего. До свидания.
Луиза посмотрела ему вслед. Она думала уйти первой, но вышло иначе. Эш пробирался сквозь небольшую толпу уличных торговцев. Луиза быстро повернулась на каблуках и двинулась своей дорогой.
Сначала она зашагала очень быстро, но ей попадалось очень много встречных. Луиза замедлила шаги, а потом и вовсе остановилась. Ей не следует вот так нестись по вечернему Илингу. Она должна думать о ребенке, да и у нее самой есть о чем пораскинуть мозгами.
Луиза смотрела на пестрые комбинации рождественских лампочек и ватный снег в витринах магазинов. Недолгий приступ недовольства овладел ею, но тотчас прошел. Эш — замечательный человек. И всегда таким будет. У него есть ее номер телефона, и у нее тоже есть его номер. У них нет причин чуждаться друг друга. С чего бы? Она вскоре позвонит ему.
Луиза пошла дальше, улыбка тронула ее губы. Так необычно начинать связь с полной честности и откровенности. Им не пришлось бы ни в чем притворяться друг перед другом. И если бы не получилось связи, оставалась дружба, такая, что единственно чего-то стоит. Ей ясно, что могло бы произойти, и она вечно будет благодарна Эшу, независимо от того, знает он об этом или нет.
Луиза свернула за угол. И тут ее обхватили сзади. Пара сильных рук развернула ее в обратную сторону, и на губы обрушился поцелуй. Такой поцелуй, который, казалось, будет длиться вечно. Потрясенная, она открыла глаза и сразу узнала светлые «рога» на голове. Поцелуй все длился. Луиза обхватила Эша за шею, чтобы удержать равновесие. Но он вдруг отпустил ее.
— Черт знает что! — Едва высвободившись, Луиза стукнула Эша по руке. — Никогда, слышишь ты, никогда не смей больше делать такое со мной! У меня чуть инфаркт не случился!
Эш, широко улыбаясь, смотрел на нее; голову его покрывала снежная пыльца.
— Я только хотел узнать, не могу ли я проводить тебя домой.
— Ты сказал, что у тебя урок.
— Соврал, — беззастенчиво признался он.
— Ладно, — выдохнула она. — Если ты все равно идешь этой дорогой, так и быть, пойдем вместе.
— Мне не по дороге, но я все равно пойду.
Он подставил ей локоть, Луиза отнеслась к этому с должной осторожностью, но все же оперлась на предложенную руку.
— Я не возражаю против твоего общества, но ты не должен делать из этого какие-то выводы.
— И не подумаю, — возразил он. — Просто доведу тебя до дома, оставлю у двери, а сам отправлюсь своей веселой дорожкой.
— Совершенно верно, — согласилась Луиза, и они двинулись в путь; через несколько шагов она добавила: — Если ты не захочешь выпить с холода чашку горячего чаю, чтобы согреться.
— Это зависит от того, какой сорт чая ты употребляешь. Естественно.
— «Счастливый покупатель» тебя устроит?
— Ты женщина с безупречным вкусом, Луиза. Я всегда это знал.
— А ты обещаешь, что больше не станешь ошарашивать меня неожиданными поцелуями?
— Даю обещание.
— Этого недостаточно.
— Я обещаю, что уйду, выпив чашку чая, или останусь, если ты этого захочешь, но не обещаю, что не стану тебя целовать. Годится?
— Я подумаю, — сказала Луиза. — Но дам тебе знать, когда мы придем. Тебя это устраивает?
— Думаю, с этим можно работать.
— Дело в том, что квартира не совсем прибрана, а вчера вечером я готовила целую кастрюлю брокколи. Уверена, что вся квартира ей пропахла, а окна открыть нет возможности, так что ты подумай…
— Луиза?
— Да?
— Заткнись.
— Идет, — сказала она, и снег повалил сильнее.