В ответ на его слова, Лёка перевела взгляд на замершего в ожидании воина. Неуверенным шагом девушка подошла ближе и сказала:
– Несколько столетий назад у нас, по-моему, что-то было…
Актон только молча прищурился и продолжал слушать. Он знал ее характер слишком хорошо!
– Так вот… – продолжила Лёка, – …Зинтары НЕТ, как нет и той женщины, которая способна полюбить! Она умерла, когда вы позволили умереть Ярославу! Ведь это было именно так?!
И не дожидаясь ответа, она бросила:
– Можешь не отвечать. Именно так! Вы могли его спасти, но не захотели!
– Не я принимаю такие решения, да я и не мог… – Актон, не в силах говорить дальше, замолчал.
– Ты не права… Ты не знаешь всего… – попытался вступиться Кхаакр. Но в ответ встретил только ледяной и безжалостный взгляд.
«Может, память и не вернулась полностью, но прежнее упрямство – налицо!» – с восхищением подумал Ведущий Сектор.
– Ты никогда не была жестокой… – проронила Айлак. – В силирийцах нет места гневу…
– Меня этому научили! – процедила девушка. – Когда я соглашалась на эксперимент, никто не предупредил, что из меня сделают наполовину Силирианку, наполовину Землянку! Вживят в мое естество поведенческие особенности другой планеты! А теперь я такая! Смотрите! Любуйтесь! Убийцы!
В разговор вмешался Ви-Сан.
– Сейчас ты Лёка, и не можешь говорить за Зинтару. Ты… еще не она… В тебе кипят земные страсти. Не давай им права говорить за тебя… Просто иди и отдохни. Постепенно все успокоится и вернется на свои места… и ты поймешь…
Вспышка гнева улеглась так же внезапно, как и возникла. Лёка недоуменно огляделась по сторонам и с потерянным видом проследовала за одним из младших ученых лаборатории к выходу.
Актон сидел в полном оцепенении. И даже когда девушка ушла, продолжал неотрывно смотреть на закрывшийся за ее спиной люк. Все оставшиеся в лаборатории смотрели на него с пониманием и искренним участием.
Наступившую тишину нарушил Ви-Сан. Старательно подбирая слова, он произнес:
– Актон Гакар, ты великий Воин Духа, не расстраивайся! Ты ждал ее Века… и осталось… всего несколько лет, прежде чем к ней вернутся прежние чувства и понимание… Я предупреждал, чтобы ты не ожидал многого…
Айлак удрученно покачала головой.
– Ви-Сан, как ты не понимаешь, для любящего сердца века – не самое страшное. Самое страшное то, что его любимая… его единственная… – не помнит. А еще ужаснее – ненавидит…
– Может, лучше ей все объяснить? – озадаченно посоветовал Кхаакр.
– Пока она не вспомнит – не поверит ни одному моему слову, – едва слышно ответил Актон.
Ви-Сан согласно кивнул.
– Только время… Много времени… – и обращаясь к Актону, добавил: – …Но твоя затея не лишена смысла. Как только наступит физическая готовность – можно будет попытаться использовать трансформацию…
Слегка оживившись, воин кивнул. А Айлак, стараясь его еще больше приободрить, произнесла:
– Слить воедино поведенческие особенности разных рас – действительно, слишком! Зинтара права… Это тяжело! Кхаакр, ты должен знать, неужели была такая крайняя необходимость?! Насколько помню, подобное всегда считалось теоретически возможным, но никогда не применялось…
Все вопросительно посмотрели на Кхаакра. Только Ви-Сан остался по-прежнему спокоен. Похоже, он был в курсе всех событий уже очень давно.
Кхаакр тяжело вздохнул и, глотнув сока одаи, неохотно ответил:
– Со званием Ведущий Сектор, кроме большой ответственности приходит и немало тайн… Но, так как вы уже в курсе, скажу… Действительно… Прошлые опыты, без соединения двух поведенческих особенностей разных рас – ничего не давали. А этот… Вы все знаете сами. Новые добытые знания и понимание гармонии – уникальны!
– И сама Зинтара уникальна! Ее преобразование – разгадка и инструмент одновременно! – гордо заявил Ви-Сан.
– Все мы от рождения – инструмент Идеи Мироздания. Об этом знает каждый школьник… – произнес Актон.
– Но никто из нас никогда не мог изменить причинно-следственных связей! – воскликнул ученый.
– Это так… – добавил Кхаакр. – Я следил за невероятным преображением хода реальности с самого начала…
