Молчание, повисшее в помещении, можно было потрогать руками. Высказанное вслух… Нет, обычного человека за такое не потянули бы на костёр… Сразу же. Но до инквизиции известие о возможном еретике дошло бы очень быстро. Ну а там — или очень подробный рассказ, откуда взялись такие крамольные мысли, может, подсказал кто или прочёл где, или… В общем, в любом случае память о посещении святых отцов, долгая или короткая, но точно — до самой смерти, у автора высказывания осталась бы. Имя своё мог забыть — а вот эти дни — точно нет. Были прецеденты.
— Его высокопреосвященство проводил исследования сам и опирался на записи святых отцов, исследовал множество житий святых, чудотворцев и отшельников, — спустя минуту тихо и как-то совсем обречённо проговорил брат Франциск. — Он сравнил время подтверждённых явлений чудес и ход небесных светил, влияющих на наполнение мест Силы… и нашёл… совпадения…
— О чем записано в дневнике отца Иоанна, — отвернувшись от коллеги, прокомментировал Мартин. — Вот только все исследования, подтверждающие эти… «выводы» — были вывезены Папой Александром VI, вместе со множеством других материалов. И где находится библиотека особого дивизиума — вот уже двести лет никто не знает. И цела ли она вообще.
— Надеюсь, что нет! — против воли вырвалось у Спады, у которого волосы на голове встали дыбом от одного только предположения, что будет, попади такие записи в руки еретиков и отступников. Борджиа может и был колдуном и великим грешником, но он, несомненно, был верным сыном церкви и на своём посту верно послужил Святому Престолу. Оставалось надеяться, что у него хватило рассудительности уничтожить библиотеку, а не спрятать. Ну или спрятать так, что найти её теперь было невозможно.
— Значит, брат Франциск, вы считаете, что это Господь вам даровал возможность… творить чудеса? — припомнил и сопоставил слова инквизитора из ордена Фабрицио. И сделал себе мысленную (пока только мысленную) пометку обязательно разобраться, кто, когда и где произвёл появившегося буквально из ниоткуда и канувшего в никуда монаха в соответствующую должность. Ну и остальных братьев из числа жителей и работников поместья.
— Да, ваше высокопреосвященство, — Франциск, которому нечего уже было терять, ответил твёрдо, — считаю.
— Может, и продемонстрировать можете?
— Здесь не могу. Только в пределах холда…
— И, как я понимаю, где-то рядом с поместьем как раз есть место Силы, - мягко закончил за орденца архиепископ. — То самое, где вы испытываете детей… и другие ваши идеи.
— Но…
— Значит, правильно понимаю. Идёмте. Объясните кучеру, куда править.
— Не нужен кучер, — хмуро подал голос Мартин. — Тут… совсем недалеко. Мы пользуемся подземным ходом… На всякий случай. О нём знают только несколько доверенных лиц, остальных мы проводим туда, если требуется, с завязанными глазами. Но лучше бы вам к средоточию не ходить.
— Это угроза? — удивился Фабрицио, одновременно касаясь кинжала в рукаве своей прекрасной архиепископской сутаны.
Умение мастерски пользоваться этой острой штукой (и двумя одновременно) отпрыск итальянского герцога за годы после принятия сана отнюдь не растерял. Надо сказать, навык был актуальным и крайне полезным — ничуть не меньше, чем умение на запах распознавать самые популярные яды в еде. У судьи много врагов, а уж у церковного архипастыря их и того больше. Хоть и запрещено монаху проливать кровь, но — на Бога надейся, да сам не плошай. Всякое случалось. В общем, в своей способности вогнать полосу отличной золингеновской стали в глаз окольчуженному воину прежде, чем тот успеет среагировать, государственный секретарь и личный инспектор Папы Римского ничуть не сомневался. Да и вообще был не робкого десятка. Впрочем, конкретно сейчас ему никто не угрожал.
— Места Силы… они действуют на людей, — после переглядывания, опять заговорил Франциск. — Вернее, не только на людей — и на всех животных, и на растения. Но на растения в меньшей степени. Раньше, когда «запруд» не было, люди старались обходить такие места, считали их «гиблыми». В некоторые средоточия, находящиеся в лесу, действительно приходили умирать больные звери, а здоровые — избегали там появляться. Людям там было просто не по себе, у забредавших одиночек возникал беспричинный страх, зафиксированы случаи внезапной смерти
