Из собравшейся на улице толпы раздался вопль:
— Бен! Бен! Это я, твоя мама!
В следующее мгновение толпа расступилась, и Мона Чаровран выбежала к камере. Она была в новом зеленом платье, волосы — в перманентной завивке, а на губах — свежая помада.
У Бена отвалилась челюсть.
— Мама? — спросил он, не веря своим глазам. — Что с тобой случилось? Я тебя едва узнал.
Мона опустилась на колени перед Беном.
— Ты сможешь когда-нибудь простить меня? — проникновенно сказала она. — Мне так жаль, что я всосала тебя пылесосом. Прости меня, пожалуйста. Возвращайся домой, сынок. Мне все равно, мышь ты или кто. Ты можешь взять своих мышиных друзей с собой, чтобы они жили у нас. Только возвращайся, а?
Бен смотрел на маму и едва не плакал. Набежавшую слезу ему пришлось вытереть тыльной стороной лапки.
«Теперь пора, — подумала Янтарка. — Настало время превратить его в человека».
Но тут земля затряслась.
Асфальт на дороге вздулся, пошел трещинами и разорвался. Огромный червь взметнулся из земли.
Словно кобра, навис он над Беном. Его пурпурная кожа была изъедена страшными ожогами.
— Не так быстро, мои дорогие, — прорычал Полоз Норный.
И раздалась песня, ужасная и скрипучая:
Луг мерцает в звездном свете,
Дышит негой сад ночной…
Янтарка поняла. Она зажала лапами уши и принялась визжать во все горло, чтобы только не слышать этих ужасных звуков.
Но повсюду, по всей стране, экраны телевизоров показывали мышей, медленно оборачивавшихся к певцу. Глаза, полные слез надежды, раскрытые рты, протянутые лапки…
Урожай поспел, о дети!
Порезвитесь под луной!
В серебре цветов — о, сладость! —
Медом потекут ручьи.
Пейте, дети, пейте в радость
Из колодца грез моих…
Мона Чаровран увидала, как ее сын поднял голову и в глаза ему ударил свет телевизионных софитов. Последняя искра разума погасла в них, и, завороженный, со слабой улыбкой, он стоял и смотрел, смотрел на раскачивающегося над ним червя.
Червь со своей стороны не был намерен останавливаться на достигнутом. Положение на земле, среди своих жертв, его явно не устраивало. Нет, ему нужна была вершина, откуда он смог бы повелевать покорным ему миром.
И вот он обратил рыло к небесам, и — о, да! — он нашел трон, достойный себя. Словно гордый змей, он обвился вокруг ножки большой ракеты, и пополз, и поднялся на самую ее верхушку, и там вытянулся во весь рост.
Все не так легко, как прежде,
Полон путь трудов и мук.
Ты отдашь мне жизнь, надежду,
Силу лап и сердца стук.
Полоз Норный милостиво взглянул сверху на людей и мышей, сгрудившихся перед ним.
— Поклонитесь мне! — возопил он. — Поклонитесь мне и назовите меня властелином. Я освобожу вас от жестокого ига, освобожу от проклятых бычьих червей с Аляски!
— Ага, сейчас, — сказала Мона Чаровран и нажала на красную кнопку с надписью «Пуск».
После чего быстро спряталась за генеральским пультом управления полетом.
Земля затряслась, со стороны хвоста из ракеты вырвалось слепящее пламя. Полоз Норный растерянно поглядел вниз и судорожно обнял всем телом ракету, которая начала медленно возносить его в небеса.
Как только песня оборвалась, глаза Бена прояснились, и он успел отпрыгнуть с пусковой площадки.
— Янтарка! — закричал он. — Янтарка, нужно срочно превратить эту ракету в фейерверк.
— Чего? — За ревом двигателей она его почти не слышала.
— Как тех блох во дворе миссис Пумперникель, помнишь? Скорее! — крикнул Бен.
— А! Да, конечно.
На то, чтобы превратить одну вещь в другую, уходит уйма магической энергии. А ядерная бомба куда больше мыши. Скорее всего, у нее уже не осталось достаточно магии, а колдовать такие чары почти на нуле… ох, это может оказаться смертельно опасно.
«А, чего уж там, — подумала Янтарка. — Это была совсем неплохая жизнь».
Она поглубже вдохнула и запустила вдогонку ракете заклинание.
Ракета, ревя, взлетала в небо на вершине огненного столпа, чье основание тонуло в густых облаках дыма. И она сверкала, словно маленькое яростное солнце.
Достигнув отметки пяти километров над землей, она взорвалась.
Гигантские огненные шары рванулись во всех направлениях, от горизонта до горизонта, — разноцветные, самых фантастических цветов, — и каждый тащил за собой бриллиантовую радугу. Пошел дождь из изумрудных солнц и рубиновых полумесяцев. Там были золотые хризантемы и белоснежные звезды, свивавшиеся в маленькие галактики.
