Почему-то ей казалось, что в данном случае это последнее. И где, интересно, Ди нашел эти древние слова?
Шлепая по густой грязи, Перенель сделала первый шаг в туннель. Зашуршала паутина, точно листья на ветру. Здесь, наверное, миллионы пауков, подумала она. Они ее не пугали: Перенель приходилось сталкиваться с существами гораздо страшнее, чем пауки, но она догадывалась, что здесь могут быть ядовитые пауки-отшельники, черные вдовы и даже южноамериканские пауки-охотники. Один укус такого насекомого парализует ее и может даже убить.
Перенель выдернула из грязи одно из копий, чтобы смахивать им паутину. Квадратный символ на наконечнике загорелся красным, и тоненькие паутинки зашипели и сморщились от его прикосновения. Черная тень, которая, видимо, была полчищем пауков, отхлынула назад, в темноту. Медленно продвигаясь в туннеле, Перенель сбивала каждое копье, к которому подходила, и грязь смывала могущественные слова, постепенно разрушая замысловатый магический узор. Если Ди так потрудился, чтобы замуровать кого-то в клетке, это значит, что существо трудно контролировать. Перенель хотела выяснить, кто это, и освободить его. Но, подбираясь все ближе вместе с шаром света, освещающим ей дорогу, она вдруг подумала: а что, если Ди заточил в туннель существо, которого даже ей нужно бояться? Что, если это нечто древнее и ужасное? Что, если она совершает ужасную ошибку?
Вход в темницу был исписан символами, от взгляда на которые у нее начали болеть глаза. Резкие, угловатые, они как будто шевелились и извивались, словно буквы в «Книге чародея Авраама». Но если буквы в этой древней книге могли складываться в понятный ей язык, то символы принимали самые невообразимые формы.
Перенель нагнулась, сгребла в ладонь немного грязи и плеснула на буквы, стерев их. Только смыв все древние символы, она шагнула вперед и впустила в клетку шар света.
Всего секунда понадобилась Перенель, чтобы разглядеть того, кто сидел внутри. И в тот же миг ей стало ясно, что, стерев все защитные символы, она и вправду совершила ужасную ошибку.
Вся камера была опутана толстым коконом из паутины. Посреди клетки с одной-единственной шелковой нити толщиной с указательный палец свисал паук. Он был поистине гигантский, размером практически с огромную водонапорную башню, которая занимала пол-острова наверху. Паук отдаленно напоминал тарантула, но его тело покрывали колючие седовато-фиолетовые волоски. Каждая из восьми ног была толще самой Перенель. В центре тельца торчала огромная, почти человеческая голова, гладкая, круглая, без ушей и носа, со щелкой вместо рта. Восемь крошечных глаз располагались на верхушке черепа, как у тарантула.
Один за другим глаза медленно открылись и остановились на лице женщины. Все глаза была цвета давнишнего синяка. А потом открылся рот, и из него выглянули два длинных клыка, похожих на копье.
— Мадам Перенель, колдунья, — прошепелявил паук.
— Ареоп-Энап,[26] — удивленно произнесла Перенель, узнав древнего паука-старейшину. — Я думала, ты умер.
— То есть ты думала, что убила меня!
Паутина дрогнула, и чудище внезапно бросилось на Перенель.
Доктор Джон Ди развалился на заднем сиденье полицейской машины.
— Сворачивай здесь, — сказал он Джошу и, увидев, как тот нахмурился, добавил: — Пожалуйста.
Джош нажал на тормоза, шины завизжали, и передняя окончательно отлетела. Колесо металлическим краем высекало искры из асфальта.
— Теперь сюда. — Ди указал на узкий переулок, с обеих сторон уставленный рядами мусорных баков.
Наблюдая за Ди в зеркало заднего вида, Джош заметил, что он ерзает и все время оглядывается назад.
— Она преследует нас? — спросил Макиавелли.
— Не вижу, — хрипло ответил Ди, — но нам надо убраться подальше с больших улиц.
Джош с трудом справлялся с машиной.
— Мы так далеко не уедем… — начал он и тут же врезался в первый мусорный бак, который опрокинул второй, а потом и третий, раскидав мусор по улице.
Джош резко вывернул руль, чтобы не проехать по упавшему баку, и двигатель тревожно выстрелил. Машина затряслась и внезапно остановилась. Из-под капота повалил дым.
