Командиром нужного мне войскового подразделения оказался подполковник Милославский-Дружинин Виктор Иванович. Мужчина за пятьдесят располагающей наружности — эдакий полноватый живчик с добрым крестьянским лицом на котором особенно выделялся нос-картофелина в неглубоких но многочисленных оспинах. При моем появлении комполка необычайно возбудился, подбежал, лично пожал мне руку.
— Воронцов! Ну как же, ждем, не дождемся тебя, сержант! Прокопий Митрофанович в самых лестных выражениях отзывался о твоих подвигах в сержантской школе! Так вот, молодой человек, — немного успокоившись продолжил Милославский-Дружинин, — неделю назад в армию поступил циркуляр об организации в каждом полку отдельного взвода снайперов для более эффективной борьбы с вражескими офицерами и чародеями. Видите ли, там наверху, — подполковник вытянул над головой правую руку, — решили позаимствовать опыт германских снайперов-шарфшутце[1], успешно действовавших в Южной Африке против превосходящих сил англичан. Генерал-лейтенант не только лестно отзывался о твоих стрелковых успехах, он настоятельно рекомендовал именно твою кандидатуру на должность исполняющего обязанности командира отдельного взвода снайперов моего полка.
Ух ты! Ну ни ху… хухры-мухры! Сержант на должности командира отдельного взвода. Насколько мне известно, звание всякого командира воинского подразделения со статусом «отдельный» предполагает повышение на одну ступень от штатного. То есть, если обычный взводный — максимум лейтенант, мне предлагается штабс-капитанская должность. Ну пока что исполняющего обязанности. Все равно чудеса!
— Ваше высокоблагородие, разрешите обратиться?!
— Обращайся сержант, — махнул рукой командир полка, — только орать не нужно, мы не на плацу.
— Виноват, господин подполковник, — сбавив громкость голоса повинился я, после чего перешел к сути: — Я простой сержант, в армии недавно, не будет ли мое столь высокое назначение выглядеть оскорбительным в глазах прочих офицеров, особливо благородного сословия?
— Боишься вызова? Успокойся сержант, указом Его Императорского Величества дуэли в армии категорически запрещены вот уже лет как пятьдесят.
— Дуэлей, ваше высокоблагородие я как раз-таки не опасаюсь…
— Ну да, ну да, стреляешь отменно, братец. Впрочем, как я уже сказал, дуэли запрещены, а грошовое офицерское фрондерство ты, надеюсь, как-нибудь переживешь — эвон какая физиономия наглая. Тем более, взводный, твоим прямым и непосредственным командиром буду я и никого более над тобой окромя генерала Краснова, Государя Императора и Господа Бога. Ха-ха-ха!
— В таком случае, позвольте узнать месторасположение моего взвода и списочный состав.
Подполковник посмотрел на меня грустным взглядом.
— А вот с этим загвоздка, сержант. Твоего взвода еще не существует даже на бумаге. Ты пока что подожди немного. Завтра сюда прибудет железнодорожный состав с пополнением из Красного Яра. Сибиряки — народ крепкий. Подберешь три десятка парней из охотников-промысловиков с навыками меткой стрельбы. Короче, сейчас дам тебе сопровождающего, он расскажет и покажет, что здесь у нас и как. Сегодня заночуешь при штабе, кормиться будешь пока тут же в столовой. На утреннем полковом совещании доложишь план мероприятий по организации снайперского подразделения и представишь лично мне к рассмотрению предварительный список всего потребного. — После этих слов Милославский-Дружинин протянув мне руку для рукопожатия и сказал напоследок: — Пока свободен, Воронцов, мой личный ординарец ждет тебя на улице. Зовут его Степан Краснобаев. Прогуляйтесь, выбери место дислокации своего будущего взвода, ну и все прочее посмотри.
— Разрешите идти, ваше высокоблагородие?!
— Ступай, голубчик.
У штабного крыльца меня поджидал высокий ростом почти с меня старший сержант. Кареглазый брюнет лет тридцати пяти, худощав, широкоплеч, в поясе тонок, движения плавные, будто текучие. Похоже не просто ординарец, еще и личный телохранитель командира полка. Он первым подошел ко мне.
— Воронцов Андрей, я — Степан Краснобаев. Пойдем, вещички покажу куда скинуть. Потом прогуляемся, посмотришь, что тут да как. Обед начнется через полтора часа, но нам с тобой лучше туда после господ-офицеров наведаемся. Так что два с половиной часа у нас в запасе имеются.
