Сашка хмыкнул:
– Все здесь, профессор. На месте. Внимательно вас слушают.
Он не обманывал – через термоткань палатки действительно было великолепно слышно каждое слово.
– Ты!.. – Профессор начала наливаться злобой. Её руки сами собой скрючились. Женщина жаждала вцепиться в ненавистное лицо, разодрать розовую мерзкую кожу до крови… Тем более что…
– Юили, человек не лжёт.
Аль Зархак вздрогнула, узнав донёсшийся непонятно откуда голос старосты группы.
– Мы все действительно внутри этого волшебного шатра и внимательно слушаем вас.
– Девушки! Вы там?! Но почему?! – Изумление саури было неподдельным.
– Тут тепло, юили аль Зархак. Тепло!
Тон, которым было произнесено волшебное для любого саури слово в это время года, заставил женщину отложить наказание бледнокожего урода, и она решительно шагнула к шатру яркого цвета, на мгновение даже забыв о холоде…
– Сюда, высокая. – Сашка предупредительно откинул внешнюю занавеску тамбура, пропуская профессора внутрь. Затем, заставляя ту нетерпеливо постукивать по полу толстой обмоткой, нарочито медленно застегнул полог, только тогда открывая вход внутрь.
– Айе… – Аль Зархак застыла на месте, увидев блаженно щурящихся на неё практически обнажённых девушек, подставивших свои спины небольшим, явно человеческим приборам. Лишь нательные повязки прикрывали счастливых до бесконечности дочерей самых влиятельных кланов страны.
– Что это… – Профессор осеклась, ощутив, как тепло, неведомо откуда взявшееся, проникает через все поры её тела, которое она прежде вынуждена была подставлять холоду, наполняет его невероятным блаженством.
Руки сами собой потянулись к покрывалу на голове, и едва ткань соскользнула с волос, невероятные ощущения просто пронзили саури, вызвав блаженный стон. Лекция? Какая лекция!!! Саури уже торопливо рвала с себя всё, что пришлось надеть утром, дабы сохранить остатки тепла, ведь оно с наступлением холодов стремительно улетучивается из организма, вызывая ту самую боль и ужас морозной лихорадки. В старину саури, если зима затягивалась слишком долго, вымирали целыми кланами. Не от голода. От неполноценного солнечного света. Именно отсутствие в свете звезды в зимний период некоторого вида излучения и вызывало это пронзающее чувство промерзания и изменение внешнего вида саури…
Быстрее, быстрее сорвать с себя эту жалкую защиту от холода, насладиться теплом и накопить хоть немного энергии внутри тела! Тогда будет теплее, перестанут трястись руки, исчезнет апатия и боль… Айе, как чудесно… Профессор буквально рухнула на сброшенную с себя одежду, без стеснения вытягивая обнажённое тело под инфракрасными лучами человеческих обогревателей. Свет! Тепло! Наслаждение! Да пусть хоть весь мир валится в пропасть! Она счастлива и довольна и даже… Внизу живота мгновенно стало влажно. Аль Зархак застонала от желания. Зачем она тогда не пошла в гости к человеку? Он хоть и юн, но куда сильнее многих знакомых мужчин её вида! В его объятиях она могла бы познать истинное блаженство женщины… Теперь Лондра застонала от разочарования.
Александр немного пришёл в себя, потому что когда впустил аль Зархак в палатку, то от увиденного в ней ему вновь стало не по себе. Приди сейчас кто из других педагогов, страшный скандал неминуем… Взглянул на часы – конец лекции и занятий через тридцать минут. Тьма… Остаётся одно. Он решительно сорвал обогреватели, незаметно выключая их. Общий разочарованный стон пронёсся по палатке. Молодой человек поспешил выбраться наружу, пока саури не сообразили, что рядом с ними, почти обнажёнными, находился мужчина… Тем более не просто мужчина, а чужой мужчина, и к тому же человек…
– Уважаемые высокие, скоро прозвучит колокол окончания занятий, так что прошу привести себя в порядок и покинуть мой шатёр!
Послышалось шуршание одежды. Наконец цепочкой вновь замотанные в ткани до предела фигуры начали появляться наружу. Когда выбралась последняя, Кузнецов, проверив, не остался ли кто внутри, дёрнул за специальный клапан. Негромкий, едва слышный хлопок – и удерживаемая силовыми линиями ткань опала. Затем стала стремительно уменьшаться. Если бы он не отключил батарею, то палатка могла простоять месяц и с ней ничего не случилось бы. Но как только питание отключали, в дело вступал механизм самоуничтожения… Вновь разочарованный стон пронёсся по аудитории, но в то же время все, кто раньше был там, в том числе и Айили, начали удивлённо переглядываться, не понимая своего состояния. Саури чувствовали себя нормально. Даже страшный холод и снег уже не так донимали и мучили их, как до пребывания в волшебном шатре людей. Аль Зархак хлопнула в ладоши, привлекая всеобщее внимание. Затем, негромко кашлянув, проговорила, заливаясь совершенно нормальной краской смущения, а не теми мрачными следами солнечной недостаточности, как раньше, что вызвало тихий шок у её студенток:
