Вспомнив эти мудрые слова Абрахамса, я спросил Айка:
– Откуда нам знать, не планирует ли Комиссия снова начать против нас другой судебный процесс сразу после заключения сделки?
– Я постарался вставить в соглашение кое-что на этот счет, – ответил Айк. – Условия сделки распространяются на все дела вплоть до настоящего момента. Но имей в виду, если Дэнни снова сорвется, ничто не удержит их от нового иска.
Я медленно кивнул, все еще не вполне убежденный.
– А как насчет Национальной ассоциации фондовых дилеров? А, упаси боже, ФБР?
Великий Соркин откинулся на спинку кожаного трона и, скрестив на груди руки, сказал:
– Не стану вводить тебя в заблуждение, тут нет никаких гарантий. Было бы, конечно, неплохо заручиться каким-то письменным документом, но это вряд ли получится. Однако, если хочешь знать мое мнение, вряд ли какой-нибудь другой член Комиссии захочет возобновить против тебя дело. Не забывай, никто из них не станет ввязываться в бесперспективный иск. Это же может поставить крест на карьере. Ты сам видел, что случилось с теми юристами, которых Комиссия назначила заниматься делом твоей фирмы. Они все с позором были уволены со своих должностей и, смею тебя заверить, не получили хороших предложений в частном секторе. Большинство юристов Комиссии работает в ней, чтобы получить практический опыт, который можно будет вписать в резюме. Сделав себе имя, они уходят в частный сектор, где можно заработать хорошие деньги.
Что касается Федеральной прокуратуры США, там ситуация совсем иная. Ей гораздо больше повезло в расследовании дела твоей фирмы, чем Комиссии. Странные вещи начинают происходить, когда на горизонте появляется уголовный суд. Все те маклеры, которых вызвали в Комиссию для дачи свидетельских показаний по гражданскому делу и которые так блестяще поддерживали твою версию событий… вполне вероятно, они бы не стали этого делать, если бы получили повестки от большого жюри.
Но несмотря на все мною сказанное, я все же не думаю, чтобы федеральный прокурор заинтересовался твоим делом. «Стрэттон» находится на Лонг-Айленде, а это Восточный район, где деятельность с ценными бумагами ведется не слишком активно – в отличие от Южного, в который входит Манхэттен. Вот все, что я могу тебе сказать, дружище. Если ты пойдешь на сделку с Комиссией и исчезнешь из бизнеса, будешь жить долго и счастливо.
Сделав глубокий вдох, я медленно выдохнул.
– Что ж, пусть будет так. Пора с честью уйти на покой. А что будет, если я все-таки подойду к брокерскому залу? У дверей вырастут агенты ФБР и арестуют меня за нарушение постановления суда?
– Нет-нет! – замахал рукой Айк. – Мне кажется, ты слишком серьезно к этому относишься. Теоретически ты мог бы разместить свой офис на том же этаже и в том же здании, где находится «Стрэттон». Раз уж на то пошло, ты мог бы даже целыми днями стоять в коридоре с Дэнни и консультировать его по вопросам управления фирмой. Нет, я вовсе не хочу подстрекать тебя к этому и вообще ни к чему не хочу подстрекать, но это не противоречило бы закону. Ты не сможешь заставить Дэнни прислушаться к твоим советам и не сможешь проводить полдня или больше в брокерском зале, вот и все. Но если тебе иногда захочется зайти туда на минутку, чтобы с кем-то повидаться, в этом не будет ничего противозаконного.
Я был ошеломлен его словами. Неужели все так просто? Если Комиссия отстранит меня от дел, неужели я смогу остаться в столь тесных отношениях со своей фирмой? Если это правда и я смогу как-то сообщить об этом моим ребятам, они не будут чувствовать себя брошенными в беде. Словно увидев свет в конце тоннеля, я спросил:
– А за сколько я мог бы продать Дэнни свои акции?
– За сколько хочешь, – ответил святая наивность Айк, даже не подозревая о моей дьявольской задумке. – Это касается только тебя и Дэнни. Комиссии на это наплевать.
Гмм! Это интересно. В моем мозгу возникла вполне справедливая цифра – двести миллионов долларов.
– Я думаю, мы с Дэнни найдем компромисс. Он всегда здраво мыслит, когда дело касается денег. Что касается офиса, вряд ли я стану располагать его на одном этаже со «Стрэттон». Скорее всего, я устрою его в одном из зданий по соседству. Как тебе такая идея, Айк?
