Как только моя теща начала поносить последними словами правительство, моя восхитительная Герцогиня тут же толкнула меня коленкой под столом, словно желая сказать: «Опять она за свое!» Я искоса поглядел на жену. Никак не могу понять, как умудрилась моя Герцогиня так быстро прийти в норму после рождения Чэндлер. Всего шесть недель тому назад она выглядела так, словно проглотила баскетбольный мяч! А сейчас она уже вернулась к своему боевому весу – сто двадцать фунтов твердой стали – и была готова навешать мне при малейшей провокации с моей стороны.
Я сжал руку Надин в своей руке и положил наши руки на стол, как бы показывая, что говорю от имени нас обоих:
– Что касается ваших слов о прессе, которая вся – одна сплошная ложь, то тут я с вами всецело согласен, Сьюзен. Проблема в том, что большинство людей не столь проницательны, как вы, – и я с самым серьезным видом покачал головой.
Патриция подняла свой бокал с вином, сделала немаленький глоток, после чего сказала:
– Как это удобно – так думать о прессе, особенно когда ты один из тех, на кого она непрестанно нападает! Ты не находишь, мой дорогой?
Я улыбнулся Патриции:
– Напрашивается тост! – я поднял свой бокал, подождал, пока все последуют моему примеру, и произнес:
– За нашу обожаемую тетушку Патрицию, которую Бог благословил поистине замечательным талантом – называть дураков дураками! – с этими словами мы чокнулись и выпили, проглотив менее чем за секунду пять сотен баксов.
Надин прижалась ко мне, погладила меня по щеке и сказала:
– Ах, мой дорогой, нам всем хорошо известно, что все, что они болтают о тебе, – это сплошная ложь. Так что не беспокойся, любимый!
– Да, – добавила Сьюзен, – конечно, все это ложь. Их послушать – выходит, что ты один-единственный нечестный человек в Америке. Ну разве это не смешно? Началось-то все еще с Ротшильдов, а потом Джей-Пи Морган и вся эта его свора… Фондовая биржа – это просто еще одно прикрытие правительства, только и всего. Видишь ли…
И Сьюзен снова взобралась на своего конька. Ну да, она была немножко с приветом – а кто из нас без греха? Зато она была очень умна и много читала. И она в одиночку вырастила Надин и ее младшего брата – а это адски тяжелый труд (по крайней мере, в случае Надин). Бывший муженек Сьюзен совсем не оказывал ей поддержки, ни финансовой, ни какой другой. Но она справилась, и справилась блестяще. А ко всему прочему Сьюзен была красивой женщиной – рыжеватая блондинка с ярко-голубыми глазами. Одним словом, молодец!
К нашему столику подошел Старр в белой поварской куртке и высоком белом поварском колпаке. В целом получилось похоже на большой пельмень.
– Добрый вечер, – тепло приветствовал нас Старр. – Поздравляю всех с Днем труда!
Моя жена, Великий Обольститель, стремительно вскочила со стула, словно чирлидерша, и наградила Старра легким поцелуем в щеку. А затем начала представлять ему своих родственниц. Через несколько приятных минут бессмысленного светского трепа Старр сменил тему и принялся расписывать свои фирменные блюда, начав с известных на весь мир жареных крабов с мягким панцирем. Не прошло и доли секунды, как я отключился, предавшись размышлениям о Тодде с Кэролайн и о моих трех миллионах. Как они собираются провезти их, не попавшись? А что будет с остальными моими бабками? Может быть, стоило все-таки прибегнуть к услугам курьеров Сореля? Но мне все еще казалось это рискованным – отдать такие деньги в руки совершенно незнакомого человека.
Я посмотрел на мать Надин, а та – случайно – перехватила мой взгляд. Она одарила меня самой теплой улыбкой, улыбкой, полной искренней любви, и я без колебаний ответил ей тем же. Сьюзен очень повезло с зятем. Действительно, с того самого дня, как я влюбился в Надин, ее мать ни в чем не нуждалась. Мы с Надин купили ей машину, сняли для нее красивый дом у воды и давали ей каждый месяц на карманные расходы по восемь штук баксов. И Сьюзен всегда поддерживала наш брак и…
…И тут мне в голову пришла поистине дьявольская идея. А почему, собственно, Сьюзен и Патриция не могли бы провезти часть денег в Швейцарию? Кто их заподозрит – двух дамочек в нелепых шляпах? Какие были шансы на то, что таможенники задержат их? Нулевые, вот именно! Две достойные пожилые дамы – и контрабанда? Да это просто идеальное преступление!
