Девушка потупила глаза…
Наконец с завтраком было покончено, и все двинулись провожать гостей. Ворота уже были готовы к отправке, сияние переходной мембраны слепило глаза. Николай подвёл свою спутницу к воротам и почувствовал, что та дрожит мелкой дрожью. Его охватила нежность к испуганной саури рядом с ним, и, наклонившись, он шепнул:
– Не бойся. Я тебя не оставлю.
Девушка благодарно вскинула голову, но он уже шагал в слепящий свет, увлекая её за собой. Следующий шаг они сделали уже в империи, столичной планете Руси, в приёмной кабине. Рогов-младший выругал себя последними словами – покажи он сейчас Яяри, скандала не избежать, если не сказать больше… Впрочем… Помедлив мгновение, решительно потянул с шеи девушки длинный шарф. Та непонимающе вскинула огромные глаза, отчего его сердце зашлось, и он успокаивающе кивнул:
– Не волнуйся. Это ненадолго…
Николай повязал ей шарф так, как носят в халифате. Ткань скрыла острые ушки, и можно было надеяться, что они проскочат до такси, не привлекая внимания.
Боги словно хранили их, и паре действительно удалось без проблем пройти через переполненный пассажирами зал, благо фаири саури было очень похоже на те платья, что носили девушки в арабских государствах. А учитывая, что Руси из-за того самого генетического перекоса приходилось добывать слабый пол где только возможно, в том числе и на рабских рынках халифата, девушка в длинном платье с закутанным лицом, держащаяся за типично русского мужчину, никого не удивила. Рогов со спутницей сели в автоматическое такси-глайдер, Николай назвал адрес, и в тот же миг аппарат устремился ввысь. Как только машина устроилась в потоке транспортного коридора, мужчина наконец с облегчением вздохнул. Получилось! Получилось! Получилось! А главное – перспективы! Как только мирный договор будет подписан… Николай улыбнулся – аль Сахрия тоже с нетерпением ждут этого дня! Потому что экспорт и импорт товаров в оба мира принесёт колоссальные прибыли всем, участвующим в проекте… С нежностью он взглянул на доверчиво прильнувшую к его боку тонкую фигурку. Но самое главное – она. Вдова, от которой отказался её клан…
Фиори
Пропели трубы. Император Руси медленно взял в руки отделанную драгоценным деревом ручку и, чуть наклонившись к столу, вывел свою подпись под договором. Сделал шаг в сторону. На непроницаемом лице мужчины средних лет нельзя было прочесть никаких эмоций. Холодная маска человека, привыкшего с раннего детства нести ответственность за миллиарды подданных и самое большое государство человеческого сектора галактики. Засветились тысячи голокамер, транслируя происходящее во все миры, засуетились секретари, подсекретари и надсекретари, срочно копируя в тысячи экземпляров документа его подпись.
Узкая рука серого цвета перехватила ручку, которой делали подпись, чуть подержала её в пальцах, затем оставила твёрдый росчерк непривычными людям письменами на бумаге. Снова короткая пауза, а затем удивительно плавное движение, и второй, точно такой же автограф появился на втором экземпляре договора о нейтралитете планеты Фиори. Высокий саури, с виду намного старше императора Руси, также сделал шаг в сторону и застыл на месте. Снова сияние камер, шевеление тысяч придворных, затем человек сделал лёгкий поклон в сторону вождя кланов. Тот ответил точно таким же движением. В зале пронёсся едва слышный ропот, и вновь воцарилась тишина. После этого ритуала оба владыки разошлись в разные стороны.
Дмитрий проснулся сразу, от ярких, слепящих лучей солнца, бьющих через панорамное стекло кабины грузовика. Получается, он так и заснул в кресле? Теперь понятно, почему чувствует себя так скованно. Поднялся, ощущая боль в мышцах от неудобной позы, сделал несколько движений, разгоняя застывшую в жилах кровь. Потом бросил взгляд на планшет, показывающий прогресс запуска комплекса, удовлетворённо кивнул и двинулся на кухню, благо нужно было сделать всего пару шагов. Там справил утренние дела, поскольку удобства были совмещённые, умылся, потрогал подбородок. Щетины не было, депиляционным кремом он пользовался всего три дня назад. Приготовил себе лёгкий завтрак из копчёного мяса, сыра и кофе и приступил к трапезе, одолеваемый беспокойством за сбежавшую от него саури. Он-то в тепле, сытый, чистенький, в полной безопасности. А ушастая? Жива ли вообще? Кое-как дожевав очередной кусок, не выдержал. Совесть отбила аппетит начисто. Помедлив, вернулся обратно в кабину, включил рацию.
