– Спасибо, мама, – поблагодарила она.
Один из легатов, надев на себя могучие орлиные крылья, провел богослужение в Священном Храме, находящемся на расстоянии брошенного камня от Главной Цитадели. Здесь Роупер и Кетура обменялись клятвами и одинаковыми серебряными браслетами. Роупер поклялся вечно заботиться о ней, а она – быть ему послушной женой. Церемония завершилась словами, сказанными одновременно друг другу:
– Ты похоронишь меня.
Это означало обещание жить вместе до самой смерти.
Несмотря на то что Текоа был подавлен тем, что придется оставить крепость Уворену, он преподнес Роуперу великолепный свадебный подарок – боевого коня. Огромный страшный жеребец был отлично выдрессирован для сражений.
– Его зовут Зефир,[10] – пробурчал Текоа, подводя животное к Роуперу. – В нем двадцать ладоней. Возможно, он крупнейший жеребец, когда-либо рожденный на конюшнях Черной Страны. И, само собой, он с конюшни Видарров. Ваши враги это сразу заметят.
Текоа погладил жеребца по светло-серому боку.
Роупер хорошо усвоил урок, полученный им при первом проезде через Великие Врата Хиндранна. В тот раз Уворен унизил его перед всем народом, заставив надеть нетронутые в битве доспехи и встать во главе опозоренной армии. Теперь же Роупер собирался все сделать по-своему. Он выедет за ворота так же, как въехал – в сверкающих пластинчатых доспехах, но на этот раз эффект будет совершенно другим.
Все легионы, отправляющиеся в поход под началом Роупера, выстроились прямо напротив Главной Цитадели. И хотя это была едва ли половина армии (всего около сорока тысяч воинов), стоя рядами в начищенных до блеска доспехах, легионы производили внушительное впечатление.
Роупер встал во главе колонны.
Холодное Лезвие висело в ножнах на бедре. Кроме оружия, Роупер надел отполированную и натертую маслом стальную кирасу с наложенными друг на друга пластинами, обеспечивающими подвижную защиту плеч и верхних частей рук. Кираса была инкрустирована серебряной проволокой в виде силуэта рычащего волка. Бедра защищала кольчужная юбка. Кожаные сапоги с замаскированными металлическими вставками прикрывали икры. Сверху на доспехи был накинут черный плащ. Кроме того, на нем был шлем Кинортаса – шлем Черного Лорда, – с пропущеными через отверстие сзади волосами в стиле Священной Гвардии. Забрало и боковые щитки шлема прикрывали молодое, не отмеченное шрамами лицо. В таком виде он стал похож на настоящего военного вождя. Даже Уворен, увидев его, поклонился с улыбкой.
– Вы выглядите потрясающе, милорд.
Они вежливо попрощались друг с другом, прекрасно понимая, что отныне командуют двумя противоборствующими армиями.
Солнце наконец пробилось сквозь серое одеяло туч, скрывавшее его уже месяц, и залило Хиндранн мягким золотым светом. Роупер вел армию по улицам, вновь заполонившимся женщинами и детьми. Несмотря на доспехи, Роупер ощущал на себе множество обращенных на него взглядов, пока он ехал на Зефире к Великим Вратам. В этот раз никто и не думал насмехаться над ним. Возможно, благодаря попытке покушения, успешно сорванной им в одиночку. Возможно, благодаря тому, что теперь он вел армию, которая даст решительный бой сатрианцам. Как бы то ни было, но теперь на него смотрели почти с уважением.
Риск авантюры Роупера заключался не только в том, что он передает Хиндранн с огромным гарнизоном в руки Уворена, но и в том, что было совершенно не ясно, с какими силами придется столкнуться в битве с сатрианцами. Роупер вел за собой сорок тысяч легионеров и восьмитысячный корпус тяжелой кавалерии, но никто не мог сказать с уверенностью, насколько велика армия врагов. Разведчики докладывали, что со дня последней битвы она выросла как минимум в полтора раза. А кто-то даже утверждал, что сражаться им придется с двухсотысячным войском. Роупер в эти слухи не верил, но понимал: в любом случае у сатрианцев армия гораздо многочисленнее, чем у него. Вести о военных походах обычно встречались с нетерпеливым возбуждением, но в этот раз, когда Роупер собрал легатов и объявил им о своем решении лично повести армию против сатрианской орды, он увидел шок на их лицах. Раздавая приказы, он явственно видел сюрреалистичную дымку, окутавшую зал. Легаты приняли новость молча. Растерянные командиры легионов выходили из комнаты, не поднимая глаз…
