В отличие от первого вторжения, в этот раз они не знали ничего ни о численности, ни о составе, ни о расположении противостоящих им войск. Им было известно только кто их вел, а также где, по их же словам, они могут оказаться.
Над дорогой сгущались тучи. Чем ближе они подходили к Харстатуру, тем более гнетущей становилась атмосфера. Влажность возрастала неудержимо, и тучи делались все более непроницаемыми. Казалось, что ненастная зима собралась разродиться еще одной последней бурей. Роупер не мог решить, хорошо для них это или плохо.
За двадцать лиг[46] до Харстатура они воссоединились с последним вспомогательным легионом. Разлившиеся в половодье реки отделили его от основных сил, но нескольким Скиритаям удалось переплыть через полноводные реки и обменяться с отрезанным легионом сообщениями. В конце концов они сошлись на бродах реки Уз. Легион Честных Островитян был одет в рабочую одежду и не имел ни мечей, ни доспехов. Но Роупер предвидел это и потому заранее позаботился о том, чтобы взять с армией дополнительный запас оружия и бронепластин. Честные Островитяне были изрядно потрепаны и измотаны войсками Белламуса – теперь их осталось не более трех с половиной тысяч. Но вместе с ними численность армии Роупера перевалила за семьдесят тысяч солдат.
С каждым днем они приближались к Алтарю все ближе, и каждый день Скиритаи докладывали о том, что сатрианцы не обнаружены. Они прочесали каждый холм и каждую долину вблизи дороги и даже предприняли несколько дальних вылазок, чтобы убедиться в том, что сатрианцы не готовят ночное нападение издали. Роупер никак не мог поверить в то, что приглашение на Харстатур было искренним, но на седьмой день после выхода из Хиндранна передовые отряды Скиритаев достигли Алтаря, после чего вернулись с новостями о том, что сатрианцы в самом деле ждут их на плато.
Вечером последнего дня пути они остановились на расстоянии всего двух лиг от Харстатура – в месте, откуда начинался подъем. Воздух стал тяжелее, чем когда-либо, и был перенасыщен электричеством.
– Скоро ударит гроза, – сказал Грей, покосившись на пепельно-хмурое небо. – Завтра здесь будет твориться кошмар.
– На вершине Харстатура мы окажемся в центре грозы, – согласился Роупер. – Громы и молнии будут бить прямо рядом с нами.
На серой кобыле к ним подъехал Текоа.
– Мне надо кое-что вам показать.
– Далеко отсюда?
– Двести ярдов,[47] – ответил Текоа, указав рукой на север.
– Оставлю Зефира здесь, – сказал Роупер.
Они пошли вместе с Греем за кобылой Текоа, пересекли обочину дороги и углубились в свежепроросшую короткую траву. Нахмурившийся Роупер внимательно изучал почву, пока Грей и Текоа обсуждали перипетии похода. Грей жаловался, что впервые за многие годы натер себе мозоли, на что Текоа отвечал, что надо было ехать на лошади, вместо того чтобы топать пешком.
– Здесь, – объявил наконец Текоа. – Посмотрите сюда.
Он привел их на поле, где трава перемежалась с полосами голой земли. Полосы выглядели как дорожки, протоптанные тысячами прошедших по ним людей. В грязи четко выделялись следы сапог, слегка размытые дождем – по-видимому, оставленные пехотой.
– Разведчики обнаружили такие дорожки повсюду. Это очень странно.
– Действительно, странно, – согласился Роупер.
Он наклонился и внимательно присмотрелся к одной из дорожек и к тому, что ее окружало. Черная полоса футов в шесть[48] шириной четко выделялась среди уцелевшей травы.
– Кавалерия, – сказал он тихо.
– Следы сапог, – напомнил Текоа, даже не удосужившись спешиться. – Не копыт!
– Кавалерия, – повторил Роупер. – Траву вытоптали лошади.
– Где, в таком случае, навоз? – раздраженно спросил Текоа. – И где следы копыт?
– Зачищены, – ответил Роупер. – Белламус хочет скрыть от нас численность своей кавалерии. Лошадей пасли на этих дорожках, чтобы не следить копытами где попало. Затем здесь же прошла пехота, затоптав следы и убрав навоз. Взгляните сюда – обломанные травинки даже не пожелтели. Совсем свежие. На этом поле паслось огромное число лошадей, но они сделали все, чтобы скрыть от нас этот факт. Можно определенно заключить, что кавалерия у них есть, и очень сильная, но они не хотят, чтобы мы об этом знали.
