И демонстративно отвернувшись от внука, засопел.
Вотша еще долго лежал в темноте, уставившись широко открытыми глазами в крошечное окошко хатки. Он представлял себя на месте своего прадеда. Вот он в лике могучего волка, вот в лике ивача, парящего в небесах, а вот в лике страшного, неостановимого секача!
А в окне, почти точно в его середине, сверкала оранжевая звезда — Волчья звезда! Звезда стаи восточных волков! Она давала каждому волку стаи удачу, она хранила их от напастей и бед, она защищала их от врагов и дарила победу! Вот только маленькому Вотше она ничего не могла подарить — он не был волком, он был… извергом!
Поэтому Вотша и не смотрел на звезду, поэтому он и отдавался своим видениям!
Но постепенно ночь взяла свое, и маленький мальчик заснул…
Ночь всегда берет свое!..
А в это время в центре города, в княжеском замке, кипел весельем поздний пир. Князь Всеслав и пятеро его спутников вернулись из дальнего путешествия, и княгиня Рогда устроила мужу торжественную встречу. Почти вся стая князя, все волки, находившиеся в это время в стольном городе, собрались в пиршественном зале замка и в замковом дворе, где тоже были накрыты столы. Без малого шестьсот человек одновременно подняли кубки за здоровье и славу своего князя, своего вожака!
После второго тоста Всеслав вышел на крыльцо, и двор, заполненный простыми воинами, взорвался приветственными криками. С довольной улыбкой оглядел Всеслав орущих мужиков, приветственно помахал им рукой, и тут же под сердцем закопошилась змея тревоги. Удалось-таки Ратмиру растревожить, смутить князя.
«И зачем я его привел с собой! — недовольно подумал Всеслав, вспомнив своего младшего брата. — Пусть бы он продолжал сидеть в своей Звездной башне, как безвылазно сидел до этого почти сорок лет!! Нет, захотелось мне похвастать перед ним своей мощью, своей стаей, ведь это и его стая, а он…»
Князь еще раз махнул рукой, но на его лице уже не было довольной, торжествующей улыбки. Он повернулся и быстро прошел в пиршественный зал, к своему месту на возвышении, уселся на стул с высокой прямой спинкой, вдруг лицо его скривилось в презрительной гримасе.
«Даже этим возвышением он меня попрекнул! — с неожиданной ненавистью подумал он о брате, и в то же мгновение сердце полоснула страшная догадка. — А может, он сам метит в вожаки? Может, надоело ему сидеть в Звездной башне и рассматривать ночное небо да сочинять эпистолы к таким же, как он сам, затворникам?»
Князь бросил острый взгляд в сторону ближнего стола. Там, рядом с самыми близкими вожаку сородичами, сидел и его брат, Ратмир. Молодой еще человек выделялся среди окружавших его воинов и одеждой — на нем красовалась темная хламида дважды посвященного служителя Мира, или, как их называли здесь, на востоке, — волхва, и спокойной трезвостью умного лица. Сейчас Ратмир, прихлебывая из кубка легкое кисловатое вино, с едва заметной улыбкой следил за разгорающимся за столом спором о достоинствах диких южных лошадей.
«Нет! — К князю вернулось спокойствие. — Никогда его не примет стая. Пусть он умен, пусть умеет повернуться к Миру восемью гранями, но стае нужен вожак-воин, вожак-защитник! Какая может быть защита от этого ученого… одиночки? Он и оружие-то в руках как следует держать не умеет!»
Всеслав наклонился к княгине и с довольной улыбкой спросил:
— Хочешь, я тебя повеселю?
Красавица Рогда посмотрела на мужа, вытерла губы чистой льняной салфеткой и, вернув улыбку, ответила:
— Хочу… Ты что, новых скоморохов с собой пригнал? А я и не заметила!
Князь весело расхохотался собственной мысли: «Ха! Скоморохов!! А ведь он действительно — скоморох!»
— Сейчас я покажу тебе… скомороха! — объявил он, отсмеявшись, и громко позвал: — Ратмир, поднимись ко мне.
Брат отвлекся от разговора своих соседей по столу, удивленно посмотрел в сторону княжеского стола и не слишком уверенно поднялся со своего места.
Всеслав сделал знак одному из прислуживающих на пиру извергов, чтобы тот поставил к столу еще один стул, и указал Ратмиру на это место. Брат поднялся на помост и чуть настороженно присел на краешек стула. Вожак стаи, заговорщицки подмигнув жене, обратился к брату:
