— Обещаю! Но когда пойдем на речку за раками, мне что же, к воде не подходить? — вдруг забеспокоился Матье. — Ты меня не пустишь?
— Это дело другое! Берег там пологий, в воде неглубоко. Ловить раков — занятие увлекательное.
Мы возьмем с собой фонари и что-нибудь перекусить.
Взяв мальчика за руку, Клер повела его к дому. Матье относился к ней как к матери, а Этьенетту, которую отец велел называть «мама», не любил.
— И Виктор сегодня идет с нами? — спросил мальчик, строя рожицы Соважону, шедшему с ним рядом.
Когда Матье и Николя оказывались рядом, в Соважоне просыпался сторожевой инстинкт, унаследованный от отца, старого Моиза. Он глаз не спускал с детей и лаял, когда кто-то из них отходил слишком далеко во дворе. Николя в свои четыре года был очень непослушным. Долго он оставался ленивым увальнем, но теперь наверстывал упущенное.
— Да, я его пригласила! Он ждал этого больше года, бедный! Идем, поможешь мне собрать корзинку.
Матье засмеялся. Благодаря Клер у него было счастливое безоблачное детство, в котором игры и прогулки перемежались уроками алфавита.
В кухне их поджидала Раймонда. Недавно помещение перекрасили в оттенок розовой охры (то была идея Клер), на окна повесили короткие кружевные занавески, скользящие по карнизу на медных кольцах. На двух буфетах с навощенными дверцами в керамических вазах — букеты полевых цветов, источавших чудесный аромат.
Служанка как раз нарезала ломтиками вареный окорок. Срез был красивый — красный и блестящий. Сперва ветчину варили в бульоне, затем натирали солью, черным перцем и чабрецом, после чего подвешивали к потолочным балкам сушиться. Мясо получалось упругим и вкусным, и его ели, положив ломтик на хлеб с маслом.
— Смотри не поранься! — сказала девушке Клер. — Фолле наточил ножи, и они теперь острые как бритва.
— Не беспокойтесь, мадам!
От усердия у Раймонды раскраснелись щеки.
Служанка и хозяйка прекрасно ладили. Клер много раз предлагала девушке перейти на «ты» и звать друг друга по имени, но та отказывалась.
— Я вас очень люблю, — говорила Раймонда, — но для меня вы — настоящая дама, и так я показываю свое уважение и привязанность.
Клер опасалась того дня, когда Раймонда уйдет. На танцевальных вечерах в Пюимуайене она считалась одной из лучших танцовщиц, и при ее миловидности от женихов не было отбоя.
— Однажды ты выйдешь замуж и покинешь меня! — частенько сокрушалась Клер.
— Я не спешу, мадам! — отвечала верная служанка.
Матье стащил кусочек сухой ветчинной шкурки и теперь с довольным видом ее жевал. Сестра ущипнула его за щечку:
— Милый мой шалун! Ну, что берем с собой? Яйца вкрутую, соль, хлеб, ветчину…
— И козий сыр! — воскликнул Матье.
Своими сырами Клер гордилась, и заслуженно. У нее было две новые козы, и их молоко шло на изготовление белоснежных головок сыра, который семья уплетала за обе щеки. Иногда молодая женщина угощала и Виктора. За прошлый год он из просто жильца стал искренним другом семьи и теперь занимал в ней особое место. По вечерам, когда Виктора приглашали к ужину, все домочадцы, затаив дыхание, слушали его рассказы.
Заворачивая нарезанный хлеб в чистое полотенце, Клер вдруг вспомнила тот июльский день, когда галопом мчалась в Ангулем, чтобы потребовать отчета у Бертий. Пришлось остановиться, потому что Виктор ненамеренно загородил ей дорогу. С тех пор они провели вместе немало приятных минут: обед в портовом кабачке в ангулемском квартале Л'Умо, на берегу реки Шаранта; исследование пещеры, прогулки вдоль бесконечной линии скал. Копаясь в земле, Клер нашла несколько обтесанных кусочков кремня — наконечники стрел или что-то подобное, и зубов животных, которые, по мнению Виктора, относились к очень давней эпохе. Их отношения оставались учтивыми, без двусмысленности. Клер знала, что нравится ему, да Виктор этого и не скрывал, но с его стороны не было ни малейшей попытки ее соблазнить.
— Во сколько выходим? — спросил Матье. — Скажи, и Николя с нами?
— Да, я обещала его взять. Так, теперь посиди спокойно на лавке, а я пойду переоденусь. Виктор будет ждать нас у моста в семь вечера!
Клер побежала наверх. Сняла платье, умылась, обмыла шею и руки в фарфоровом тазу, подаренном ей отцом на день рождения вместе с кувшином той же расцветки.
