Волчье логово - страница 7
У нас не оставалось и десятка слуг, так как виконт взял около двадцати самых надежных людей с собой в Байону. На нас, таким образом, лежала громадная ответственность. Наша главная надежда заключалась в том, что Видам поспешит с отъездом в Париж и отложит Свое мщение, и потому время от времени мы бросали беспокойные взгляды на Волчье логово, ожидая увидеть какие-нибудь признаки скорого отъезда его хозяина. Я был страшно поражен, и все мои надежды разлетелись в прах, когда Жиль с испуганным лицом появился на террасе и объявил, что мсье де Видам у ворот и желает видеть мадемуазель.
— И думать нечего допускать его к ней, — добавил старый слуга, в раздумье почесывая голову.
— Без сомнения. Я сам выйду к нему, — отвечал я решительно. — Поставь Франциска с другим человеком у ворот, Жиль. А ты, Мари, будь поблизости. Круазет пусть останется со мной.
Все эти приготовления заняли одно мгновение, и я встретился с Видамом в начале описанной дефилеи.
— Мадемуазель де Кайлю, — сказал я с поклоном, — к сожалению, не совсем здорова сегодня, Видам.
— Значит она не примет меня? — сказал он, взглянув на меня весьма неласково.
— Нездоровье лишает ее этого удовольствия, — отвечал я через силу.
Поистине это был удивительный человек — при виде его вся моя храбрость уходила куда-то, должно быть в пятки.
— Значит она не желает принять меня. Хорошо, — повторил он, как будто и не слышал, что я сказал, и эти простые слова прозвучали точно смертный приговор. — Теперь, мсье Ан, я должен поговорить с вами. Какое удовлетворение намерены вы предложить мне за смерть моего слуги? Это был скромный, тихий человек, которого вы убили вчера. Бедняга только излишне увлекся своею преданностью истинной вере.
— Я убил его потому, что он поднял руку на мсье Сент-Круа де Кайлю у самых ворот дома виконта, — отвечал я решительным тоном, будучи заранее подготовленным к этому ответу. — Вам известно, мсье де Безер, — продолжал я, — что виконту предоставлено право на жизнь и смерть всех живущих в этой долине?
— За исключением моего дома, — прибавил он спокойным тоном.
— Совершенно верно, но пока ваши люди находятся в стенах вашего дома, — возразил я. — Ибо наказание последовало неожиданно, и человек не имел времени покаяться, то я готов…
— Что?
— Заплатить отцу Пьеру за десять поминовений по его душе.
Я был страшно поражен тем неожиданным впечатлением, которое произвели мои слова. Видам разразился громким смехом.
— Клянусь Пресвятой Девой, любезный друг, — воскликнул он, продолжая смеяться, — уж и потешили вы меня! Вот так шутник! Поминовения? Да ведь убитый был протестантом!
Последние слова поразили меня более всего. Казалось, этот человек с его кощунственным смехом совсем не походил на прочих людей. При выборе своих приспешников он не соображался с их верой. Он знал, что по его приказу гугенот будет готов убить своего единоверца, а католик — закричать: «Да здравствует Колиньи8!». Я был так ошеломлен его словами, что не находил ответа, и меня выручил находчивый Круазет, сказав:
— Как же объяснить, мсье де Видам, его преданность истинной вере?
— Истинная вера для моих слуг, — отвечал тот, — моя вера. Потом у него, по-видимому, блеснула новая мысль.
— А что важнее всего, — продолжал он медленно, — не пройдет и десяти дней, как в этом убедятся многие тысячи. Запомните мои слова, мальчуган! Это вам пригодится. А теперь вот что, — продолжал он своим обычным тоном, — я не прочь сделать приятное соседу. Я не желал доставлять вам беспокойство, мсье Ан, из-за моего канальи, но мои люди будут ждать какого-нибудь вознаграждения. Выдайте мне эту зловредную тварь, бывшую причиной всей свалки, чтобы я мог его повесить. Тогда мы будем квиты.
— Это невозможно, — отвечал я с напускным хладнокровием, ибо для меня было ясно, кого он подразумевал.
