— Никому не надо было идти...
— Знаю,— перебил Макс.— Знаю, что никому, но кто-то должен был пойти. Теперь мне придется остаться здесь.
— Да,— согласился Круминьш.— Тебе придется остаться.
Когда Такаси добрался до завала, из-под которого, как из-под кромки ледника, вырывался поток, он понял, что все напрасно. Но если бы он не пришел сюда, на всю жизнь осталась бы боль от сознания, что они не сделали того, что сделал бы ради любого из них следопыт Гюнтер.
— Завал держит,— произнес Такаси.
— Гюнтера нет? — сказал утвердительно Круминьш.
— Нет. Много народу поднялось?
— Много. Но никто не знает, сколько осталось.
— А как дела у Крони?
— Он поднялся только на один уровень. А там и своих беженцев полно.
Такаси в последний раз оглянулся на завал. Поток увеличивался на глазах.
— Времени осталось немного,— сказал Такаси. Он думал, что сказал это про себя, но Круминьш слышал.
— Уходи же оттуда! — крикнул он.
Такаси отыскал лестницу на уровень выше и выбрался в город. Этот ярус был почти пуст. На улицах у домиков, лишь фасады которых выдавались из скал, стояли светильники. Какие-то темные фигуры метнулись в тень при виде Такаси, волоча мешки — оказалось, что даже в такие моменты находится место и время для грабителей.
Такаси представлял себе расположение улиц и знал, где находится та лестница, которую он недавно расчищал. Туда он и шел.
Неожиданно перед Такаси упала стена воды. Как занавес. Стена была тонкой — сквозь нее мерцали огоньки светильников дальше по улице.
Такаси поспешил к лестнице. Возле нее он догнал испуганную группу беженцев, которая, если бы Такаси не увидел их, вскоре оказалась в тупике. И Такаси представил, как сотни людей в ужасе мечутся по улицам и туннелям.
В этот момент земля вновь дрогнула: прорвало завал Гюнтера.
Такаси успел привести группу беженцев к лестнице и шел сзади. Они успевали. Вначале вода по лифтовым шахтам и вентиляционным люкам рухнула вниз, к теплостанции, а заполнив уровень теплостанции и шахт, начала подниматься. Скоро она достигнет туннеля, ведущего к Огненной Бездне.
По другой лестнице, на несколько уровней ниже, поднимался Крони. Толпа, окружавшая его, была в несколько раз больше и двигалась куда медленнее, чем группа Такаси. И у нее почти не было шансов выбраться наверх, хотя понимал это лишь сам Крони и те, кто следил за продвижением людей сверху. И помочь им было нельзя. Станчо вынужден был трижды возвращаться, потому что на каждой площадке еще были люди, и эти люди не менее других желали спасения.
Такаси вывел очередную партию беженцев на верхний ярус, откуда уже обжитой туннель вел к выходу.
Он остановился, прислушиваясь к звукам умирающего города.
Голос Аниты:
— Вилис, я вынуждена укладывать людей на землю.
Голос Макса:
— Где Станчо?
Голос Круминьша:
— Станчо пошел вниз. И я ничего не слышал от него уже минут пять.
Молчание. Все ждут, не возникнет ли голос Станчо. Но вот он отозвался:
— Я подымаюсь.
Голос Геры:
— Пожалуйста, спешите. Времени осталось мало...
Голос Круминьша:
— Ты почему задерживаешься, Крони?
Голос Крони:
— Тут больные. И старухи. Я их тороплю, но мы отстали.
Внимание Такаси было отвлечено странным зрелищем. В отверстии туннеля показались два полуобнаженных человека с факелами в руках. За ними, подождав, пока факелоносцы замрут по обе стороны выхода, выплыл мелкими шажками бритый старец в длинном одеянии, расшитом языками пламени. Он нес, прижав к груди, массивную шкатулку. За ним шествовали еще три или четыре старика. Один сгибался под тяжестью позолоченной статуи в метр высотой, другой волочил мешок с какими-то угловатыми предметами — мешок подпрыгивал по полу, в нем что-то звякало. В глубине туннеля видны были лица следующей партии людей, но никто не двигался — они ждали, пока старики пройдут вперед. «Жрецы»,— понял Такаси.
— Я иду вниз,— сказал Такаси.— Надо спасать Геру Спел.
— Такаси...— это был голос Круминьша.
Такаси понял, что Круминьш хотел остановить его. Но не посмел.
Земля чуть дрогнула под ногами. Жрецы вдруг побежали дальше от входа. Такаси проводил их взглядом и бросился вниз. Туда, где возникал, все слабее и реже, голос Геры Спел.
