— Вам, должно быть, очень одиноко и скучно в этом мире, — задумчиво произнесла она.
— С чего вы взяли?
— Пойдемте с нами, и вам станет легче. Вы обретете покой и познаете истинное счастье, — серьезно продолжала девушка, глядя на меня ласковыми глазами.
— С кем это «с вами»?
— Мы называем себя «детьми бога».
«Дети бога» — религиозная секта, созданная неким проходимцем, американцем по происхождению, который именует себя Дэвидом Мозесом и которого уже несколько лет безуспешно разыскивает полиция за совращение малолетних, изнасилования и шантаж.
«Каждый член секты должен выполнять ежедневную норму сбора подаяний, превышающую 50 марок. Деньги сдаются пастырю, который пересылает их по инстанции. В конечном итоге они поступают в цюрихский или женевский банки. По оценкам, годовой оборот секты в Западной Германии в 1976 году превысил 10 миллионов марок, а состояние Дэвида Мозеса достигает 20 миллионов марок», — вспоминал я заметку в одном из журналов.
— Мы живем в колонии христианской молодежи неподалеку от Бремена, — между тем говорила девушка. — Люди у нас исключительно приятные, любящие друг друга и Иисуса. Мы живем полной, свободной жизнью, вдалеке от грязных компромиссов политических деятелей, князьков церкви и профсоюзов. Все наши помыслы направлены на то, чтобы творить добро...
Таких «колоний» в ФРГ насчитывается около шестидесяти. Живут в них группами по десять человек. Во главе группы — «духовный наставник», а точнее — надсмотрщик, которому беспрекословно подчиняются все «колонисты». Молодой человек, завербованный в минуту душевного кризиса в секту и чудом оттуда потом вырвавшийся, рассказывал: «Телефонные разговоры только с разрешения пастыря, да и они записываются на магнитофон. Письма перлюстрируются. Все личные деньги отбираются, так что даже газету купить не на что. По телевизору разрешается смотреть только те передачи, которые одобрил наставник. Вскоре я уже не знал, что происходит в мире...»
— ...Иисус. Во имя него мы должны бороться против любого зла в этом мире. Мы отказываемся от всего и начинаем творить новую жизнь...
Империя Мозеса широко разветвлена. Например, неподалеку от Флоренции полиция обнаружила огромное поместье, где специально отобранные красивые девушки обучались занятию «божьих рабынь любви». Сам же Дэвид Мозес в недавнее время обитал на фешенебельном португальском курорте Эсторил в роскошной вилле с театральным залом и оттуда слал послания в сорок стран, где имеются отделения его секты.
Я терпеливо слушал девицу. Лишь когда она, сочтя мое молчание за искренний интерес, предложила тотчас же отправиться в «колонию», возразил:
— Но я же не верю в бога.
— Вы и не можете в него верить! — радостно воскликнула она. — Разве можно верить в какого-то бездушного идола? — указала она на собор. — Мы откроем вам истинного Иисуса! Вы непременно в него поверите!
— Да нет, спасибо... Я уезжаю. Я иностранец.
— Это прекрасно! Наша организация открыта для всех народов и рас. Мы своего рода Ноев ковчег, который...
— Послушайте! Я коммунист. Из Советского Союза. Из Москвы. Понимаете?
Девушка осеклась. Лицо ее дернулось, в глазах вспыхнул ядовитый огонек.
— Ах вот оно что! Надо было сразу сказать, а то морочил мне голову! — злобно произнесла она и, нецензурно выругавшись, пошла прочь.
«Люди у нас исключительно приятные, любящие друг друга», — вспомнил я.
«Когоутек! Сдай нам свою комету!»
Ни один гид не скажет: «Добро пожаловать в Бремен». Нет — «Вольный Ганзейский город Бремен». Современная вольность Гамбурга и Бремена, по сути, сводится к тому, что оба эти города входят в федерацию на правах земель, то есть имеют собственные конституции и собственные парламенты. В этом смысле особой разницы между многонаселенной Баварией и сравнительно небольшим Бременом нет. Гамбуржцы и бременцы в шутку называют свои парламенты «файер-абенд-парламент, то есть «парламент выходного дня», ибо все его депутаты осуществляют свои функции, так сказать, без отрыва от производства: в субботу или в будни с 16.00 до 20.00. Вот, пожалуй, и вся «вольность».
