Дэйви вырос между мною и небом. Я откатился в сторону. Он пнул меня ногой. Раз, другой. В спину.
Я кое-как поднялся и начал наступать на него. С таким же успехом я мог бы схватиться врукопашную с медведем. Он оторвал меня от земли и поднял в воздух.
— Стоп! — закричала миссис Смит. Можно было подумать, что она в самом деле обращается к непослушному зверю. — Тебе что, захотелось обратно в тюрьму?
Он замер, не выпуская меня из своих медвежьих объятий, от которых у любого перехватило бы дыхание. Рыжеволосая женщина подошла к крану, и из шланга брызнула вода. Всю силу струи она направила на Дэйви. На меня тоже попало.
— Отпусти его.
Дэйви опустил меня на землю. Женщина не отвела шланг, она целилась ему прямо в грудь. А он и не пытался увернуться. Он следил за мной. А я следил за зеленым кузнечиком, который, словно неуклюжий крошка-человечек или скорее карикатура на человека, пересекал образовавшуюся на бетоне лужу.
— Убирайтесь отсюда ко всем чертям, да поскорее! — бросила мне через плечо женщина.
Меня оскорбили не только действием, но и словесно, и тем не менее я ушел. Правда, недалеко: за угол, где оставил машину. Я объехал квартал и снова припарковался на полого спускавшейся вниз улочке повыше «Лорел Апартментс». Мне не были видны ни внутренний двор, ни двери, выходящие в него. Но вход в гараж был как на ладони.
Я сидел в машине и в течение получаса не спускал с него глаз. Мои разгоряченные и раненые чувства постепенно остыли. Лишь пинок в спину давал себя знать.
Я никак не ожидал, что меня так просто застать врасплох. Это означало, что либо я уже старею, либо Дэйви — крепкий орешек. Мне не понадобилось и полчаса, чтобы прийти к заключению: пожалуй, верно и то и другое.
Улица, на которой я стоял, называлась Лос Баньос-стрит. Это была довольно красивая улица с целым рядом новых особняков, расположенных один над другим по склону холма. Каждый разительно отличался от остальных. Хотя бы вот тот, что стоял от меня через улицу и в котором были задернуты шторы — в его фасад была вписана десятифутовая плита вулканического происхождения. На подъездной аллее стоял новый «кугар».
Из дома вышел мужчина в пиджаке из мягкой кожи. Он открыл багажник и достал оттуда маленький плоский диск, который меня сразу заинтересовал, потому что был похож на магнитофонную катушку. Мужчина заметил, что привлек мой интерес, и засунул диск в карман пиджака.
Но этого ему показалось мало. С чванливо-властным видом он перешел на мою сторону улицы. Это был рослый, плотный мужчина. Его лысую голову покрывали веснушки. Пронзительные колючие глаза на широком обвислом лице казались так же не к месту, как гравий в горчице.
— Вы где-то здесь живете, дружище? — обратился он ко мне.
— Нет, просто остановился, чтобы наблюдать. А по-вашему, стоять может только тот, кто здесь проживает?
— Мы не любим, когда тут крутятся чужие люди. Поэтому будьте любезны уехать.
Я не хотел привлекать к себе внимание. И отъехал, прихватив в памяти номер «кугара» и номер дома — 702 по Лос Баньос-стрит.
У меня хорошо развито чувство времени, или это время так умело распорядилось мной, не знаю, но только моя машина тронулась с места, как из гаража «Лорел Апартментс» выехал задним ходом светло-зеленый «дарт». Когда, съезжая вниз с холма, машина свернула в сторону прибрежного шоссе, я увидел за рулем Сэнди, а рядом на сиденье Дэйви. Я последовал за ними. Они выехали на шоссе и на углу Сансет-бульвара проскочили на желтый свет, оставив меня скрежетать зубами от злости перед красным.
Я мчался до самого Малибу, стараясь их догнать, но безуспешно. И вернулся обратно в «Лорел Апартментс» на Элдер-стрит.
Табличка на двери квартиры номер один гласила: «Миссис Лорел Смит». Она приоткрыла дверь, не снимая цепочки, и зарычала:
— Ну что, заставили его уехать? Теперь, надеюсь, довольны?
— Вы хотите сказать, что они уехали навсегда?
— Не желаю я с вами разговаривать.
— Напрасно. Я вовсе не хочу ему неприятностей, но они могут быть. Если Дэйви Спеннер получил условный срок, то он не оправдал его, набросившись на меня.
— Сами напросились.
