Волки дружно загалдели, обступая ее кругом и весело пощипывая за бока и ягодицы.
— Хороша девка!
— Жирновата будет, ну да ничего, за ночь все потом сойдет.
Все дружно захохотали:
— Берем, пастух! Для такой красавицы у нас лучшее место приготовлено, по центру среди костров. И не застудится у огня, и народ повеселит своими талантами.
Десяток парней потянули брыкающуюся белявку прямо к центру поляны. Яркое пламя костров окружило веселую компанию, причудливо играя их тенями. Внимательные глаза Стояна наблюдали за происходящим, не мигая. Он, усмехнувшись, спросил Ледею:
— Тебе жаль ее?
Девушка безразлично пожала плечами, глядя, как девку прилюдно разложили. После увиденного в Древграде она уже ничему не удивлялась. Лишь горько усмехнулась, вспоминая перебранку полянок:
— Знаешь, не за что ее жалеть. Коли б в нашей деревне такая сука завелась, я б ее первая удушила. Поделом ей, нечего на чужом горе пировать.
Ведьмак кивнул, словно одобряя полученный ответ, затем, улыбнувшись, подмигнул Ледее.
— Ты бы очень удивилась, если бы знала, что каждый и каждая из них чувствует. Впрочем, нет ничего невозможного, — он крепко взял ее за руку, — закрой глаза, это нужно пережить.
Ледея нерешительно взглянула на него.
— Может, не нужно? Зачем мне это?
— Глупая, все переживания — это выплеск Силы. Ты должна научиться поглощать чужую радость, боль, страдание. Эти живительные потоки дают колдунам жизнь и силы — любимая пища Богов. А мы лишь доедаем объедки с их обеденной длани. Придет время, и без этого тебе не обойтись. Попомни мои слова. Прикрой глаза и попробуй взглянуть на них из темноты.
Ледея зажмурилась, напряженно вглядываясь в темноту собственного сознания.
— Видишь их?
— Темно, лишь отблеск пламени меняет окрас.
Ведьмак нетерпеливо сжал ее ладонь, начиная сердиться. Голос его стал жестким и требовательным:
— Раздвинь тьму руками. Ты же колдунья, разорви темноту руками и выйди к ним на поляну!
Ледея потянулась ко мраку собственного сознания, неуверенно схватила его руками, попыталась разорвать пополам.
— Уверенней! Рви одним рывком и выходи!
Начиная сердиться на собственную неловкость, она яростно разорвала тьму, и перед ней появилась поляна.
— Получилось, Стоян, я их вижу! Только не так как обычно, они светятся!
Ведьмак удовлетворенно кивнул, нетерпеливо выбросив голодную нить. Словно длинная черная змея вползла на поляну, извиваясь у ног развлекающейся компании.
— Стоян, эта змея…
— Это я, милая, я голоден. Скажи мне, какие ты видишь цвета? Как светятся они?
Ледея стала вглядываться в мерцающие оттенки.
— Один багряный, будто раскаленный меч в кузне. Ну тот, который сейчас с ней…
Ведьмак улыбнулся, радуясь ее успеху. Змея метнулась к разгоряченному телу парня, жаля в затылок. Ведьмак застонал от удовольствия, выпивая его страсть до дна.
— Как ты видишь ее? Каким цветом она мерцает?
Ледея задумалась, пытаясь описать увиденные оттенки:
— Она изменчива, нет в ней постоянства. Мне становится мерзко при взгляде на нее. Словно грязный болотный мох тлеет, охваченный языками алого пламени.
Стоян оторвал нить от опустошенного парня, догорающего в своей агонии.
— Тянись к ней изо всех сил! Тянись всем своим желанием окунуться в это пламя! Ну же!
Ледея потянулась к девушке, завороженно поддаваясь его страстному приказу. Едва заметная, тонкая нить, неуверенно подрагивая, кралась в траве. Оказавшись рядом со стонущей девицей, она инстинктивно метнулась к сиянию, жадно присасываясь к источнику силы. Ледея вздрогнула, выгибаясь дугой и запрокинув голову, застонала:
— О Боги! Стоян, что это?! Как хорошо!!!
Ведьмак улыбался, крепко сжимая ее ладонь и наслаждаясь ее трепетом.
— Пей, милая, это Сила. Первородная Сила, поддерживающая жизнь во всем живом.
Ледея задрожала, жадно впитывая в себя, казалось бы, неиссякаемый поток Силы. Она словно оказалась на месте белокурой девицы, безумно извивающейся под страстным волком.
— Стоян! Ей это нравится! Я чувствую все ее мысли, я вместе с ней умираю от восторга и позора! Почему так? Почему она наслаждается, ведь она плачет и рвется из-под него?
Ведьмак задумчиво вскинул бровь.
