Джек остановился.
- А знаешь, чертовски дельная мысль!
- Отаю за банку холодного пива, - буркнул Костас, утирая лоб.
- Если найдешь где-нибудь поблизости корабль, груженный императорским золотом, то я, может быть, тебе и поверю, - фыркнул Хибермейер, с прежним упорством карабкаясь по косогору. Костас вопросительно посмотрел на Джека. Тот лишь довольно улыбнулся и двинулся дальше.
- Кстати, о кораблях… Спасибо за наводку, Морис, - нарочито громко сказал Джек.
- Что-что?
- Помнишь, ты высылал мне перевод папируса из коптосского архива? О крушении элефантегоса…
- Ах да, припоминаю.
- Так вот, мы его нашли.
- Угу, хорошо.
- Мы нашли элефантегос.
- Да? Хорошо-хорошо.
Хибермейер, явно погруженный в какие-то свои мысли, помедлил, с глубокомысленным видом кивнул и продолжил восхождение. Вдруг через несколько шагов он встал как вкопанный и с открытым ртом уставился на Джека. Прибывшие обменялись многозначительными взглядами и двинулись дальше. Нагнав их у края очередного котлована, немец сразу вышел из ступора и принялся махать студентам и рабочим-египтянам, столпившимся под брезентовым навесом в углу. От группы отделилась смуглолицая женщина в широкополой шляпе, полностью скрывавшей волосы. Проворно выбравшись из траншеи, она подошла к Хибермейеру и тихо заговорила с ним по-немецки. Он снова кивнул и повернулся к Джеку:
- Помнишь Айшу? Мы с ней работали на раскопках в том фаюмском некрополе.6 Сейчас она там главная по мумиям, но я вызвал ее сюда, как только начали попадаться находки вроде той, которую вы сейчас увидите.
- Поздравляю с получением докторской степени. - Джек с теплом пожал женщине руку.
- И местом замдира в Александрийском институте, - добавил Костас.
- Нужно же кому-то присматривать за Морисом, - отозвалась она.
Джек подавил улыбку. Два года назад Айша была лишь аспиранткой Хибермейера, хоть и самой способной. Прирожденные способности к полевой археологии позволяли ей с завидным терпением заниматься самыми деликатными раскопками. Она могла часами препарировать какой-нибудь обрывок савана, который в считанные минуты вывел бы Мориса из себя. В ней не чувствовалось и тени раболепия перед начальником, лишь уверенный контроль над ситуацией. Айша казалась полной противоположностью Хибермейеру, но с ней его высокопарность никогда не давала о себе знать. Джек оценивающе взглянул на них двоих и тут же отмел неосторожную мысль. Исключено. Морис не позволил бы себе отвлекаться от работы.
- Наверное, вы скучате по Нью-Йорку, - предположил Костас. - Я стараюсь почаще там бывать.
- Закончив Колумбийский университет, я не стала продавать квартиру, - сказала Айша. - Как только завершиться сезон раскопок, возьму творческий отпуск и вернусь в Нью-Йорк. В этой квартире мы с опекунами Ребекки организовали ее первую встречу с Джеком. Весной они там вместе жили.
- Еще раз спасибо за все, Айша, - улыбнулся ей Джек. - А вы знаете, что она на "Сиквесте II"?
- Разумеется. Утром она прислала мне электронное письмо - детальный отчет о сомнительных шуточках вашего друга.
- Как будете в Куинсе, передавайте привет моему парикмахеру Антонио, - задумчиво проговорил Костас. - У него заведение на углу Четырнадцатой и Двадцать второй. Он стриг меня все десять лет, что я ходил в школу. Пять баксов за раз. Это он сбрил мою первую щетину и научил меня всему, что я теперь знаю.
- Обязательно, Костас, - закатила глаза Айша. - Запишусь к нему на стрижку.
- А записываться не обязательно. Ему достаточно увидеть клиента на пороге.
Джек рассмеялся, но тут же умолк, увидев, что Хибермейер нетерпеливо топает ногой.
- Ладно, Морис, что у тебя там?
Хибермейер кивнул Айше, и та подвела гостей к краю траншеи.
- Перед вами древнеримская вилла, - начала она. - Точнее, ее местная разновидность. Владелец старался использовать лучшие материалы, какие мог достать, и не жалел средств. На стены пошли блоки их ископаемого коралла, здесь это главный строительный материал. Снаружи они облицованы гипсовыми плитами; по всей вероятности, их доставили от Нила на верблюдах. Те маленькие колонны выточены из серого египетского гранита - его добывают в горах на северо-востоке отсюда. И что самое замечательно, пол, вопреки всем римским обычаям, сделан из отполированной древесины - южно-индийского тика. Доски напилиил из разобранного шпангоута.
