— Ладно, — пожал плечами Ставридес. — Подарок так подарок.
— Вот именно! Тебе, будем говорить, броня для «Крафта» парню нашему — штука эта, чтобы тяжести таскать, гравитационная, стало быть, пушка…
— Что? — не понял Туран. — Какая пушка?
Белорус махнул рукой.
— А, да это, я слыхал, Макс так ее обозвала. Гравитация — это такая сила, которая всех нас к земле тянет, вниз. Ну а пушка — штуковина, которая эту самую гравитацию испускает. Выходит: гравитационная пушка, гравипушка. Так о чем я? Пушка эта — тебе, Тур, а Знатоку — что она там себе выбрала, та искательная штуковина. Как ее еще назвать… поисковик, о! Правильно, борода, я говорю? Вот мы все и распределили. И вот я еще что подумал: а ведь можно и древние машины так под землей найти, и золотишко, если припрятано, а? Как ни говори, Знатоку самая ценная часть добычи перепала. И заметь, я ничего не прошу для себя! Тим Белорус — открытая душа, все друзьям!
— Помолчи, — Ставро обернулся к Турану, который плелся позади. — Тур, держись поближе к нам и шагай след в след. У тебя нет кохара.
К самоходу приблизились очень осторожно. Ржавый кузов, распахнутая дверца кабины… Машина накренилась, переднее левое колесо вошло в ил до ступицы, резина разлохмачена и потрескалась, а под кузовом нанесло груды серой иловой пыли. Стоя здесь, машина пережила не один ураган.
Белорус, как и обещал, пошел первым. Встав на подножку, заглянул в кабину и поманил спутников.
Внутри на полу лежал скелет. Второй обнаружился в нескольких шагах по другую сторону самохода — этот был едва заметен под иловыми наносами. Человек пытался бежать, а водитель оставался на месте, но смерть настигла обоих. Тим обошел машины, осмотрел кузов и покачал головой:
— Все сгнило, ничего интересного.
Потом нагнулся, заглянул под днище, постучал ногой по бензобаку — ржавый металл отозвался скрежетом.
— Пусто, — заключил Тим. — Железо прохудилось, бензин вытек давно.
— Идем дальше, — решил Ставро.
За самоходом виднелись еще две брошенные машины: завалившийся на бок сендер и ткнувшийся в склон холма грузовик. Он сохранился гораздо лучше — кажется, машина врезалась в склон не так уж и давно. В кабине было пусто, дверцы распахнуты.
— Рыжий, проверь бензобак, — сказал Ставро.
Вскоре раздался победный клич Белоруса — есть топливо!
— Осторожней там! — крикнул Ставридес. — Заткнись и назад погляди! Тур, ко мне!
Туран подбежал к Ставридесу. Иловая корка вспухала, шевелились округлые бугорки… три, четыре, пять… и еще… Белорус, заметив опасность, быстро отступал. Веселость его сразу улетучилась. Холмики пошли трещинами, осыпались плоские обломки — на поверхность лезли крабы. Один встряхнулся и побрел к Белорусу, неторопливо переставляя конечности. Небольшой, он не казался опасным, но следом выползали новые твари — и шли за вожаком, щелкая клешнями.
Тим поднял пистолет, и пуля пробила выпуклый панцирь. Отскочив, краб завалился набок. Сородичи его семенили, аккуратно обходя вожака. Тот задергался, брыкнул тонкими ножками, встал и пошел дальше. Белорус, тихо выругавшись, снова выстрелил.
Пули дырявили панцири пустынных крабов, но не убивали и не лишали боевого задора. Хотя поначалу твари двигались вяло, еще не отойдя после дневной спячки, но с каждым шагом становились все энергичней.
— Так, мне это надело! — Тим потянул из-за спины «хорек». — Не хотите по-хорошему, так старина Белорус будет с вами по-плохому!
Туран поставил канистру на ил и поднял винчестер. Крабы остановились, словно их испугали угрозы рыжего. И вдруг засеменили назад к месту лежки. Раненые бежали последними, хромали, сталкивались на бегу, сухо стуча панцирями.
— Что это с ними? — удивился Туран.
— Давайте бензин переливать, потом на воздухе все обсудим, — отрезал Ставридес. — Ночью тут еще опаснее. А Макс там одна… нужно было ей сказать, чтобы стравила немного трос.
— А вдруг она потом не смогла бы опустить «Крафт» обратно? — возразил Тим. — С этими ее тонкими пальчиками… Как представлю себе, что она ими пытается провернуть лебедку…
— В общем, не будем время терять, — заключил бородач. — Не нравится мне, как эти твари отсюда сбежали. Что их напугало?
