Но где же ходит Эмми? Я выглянул в окно. Меня тут же обдало ветром вперемешку с дождем. Смахнув с лица холодные капли, плотнее прикрыл отверстие пледом и вернулся на стул, так ничего путного и не разглядев в разгулявшейся ночной стихии.
В последние недели Амаранта часто пропадала неизвестно где. Одно время я подозревал, что ей просто неприятно находиться в этом клоповнике. Ведь с Грэгори она привыкла к другой, обеспеченной жизни. Но постепенно пришел к выводу, что она не замечает окружающие нас неудобства. Амаранта — вампир и такие мелочи, как мягкая постель, теплый и сухой дом мало её волнуют. Хотя бы потому, что ей не надо спать, да и замерзнуть она вряд ли в состоянии.
Но её отлучки беспокоили. Для утоления голода девушке было достаточно одной ночи в две недели, а уходила она гораздо чаще, объясняя это тем, что подходящую жертву еще надо найти. Эмми уже давно избрала для себя особый рацион. Так как не убивать людей она в принципе не могла, то выбирала тех, кто не достоин жизни. Например, убийц, маньяков и прочих рецидивистов. Я уже привык к её роли санитара леса и давно перестал интересовать, где и как она пополняет запасы свежей крови, необходимые её организму.
Но в последние две недели все немного изменилось. Эмми как будто подменили. Она стала задумчивой, молчаливой и постоянно норовила улизнуть куда-то и это в то время, когда наши и без того непростые отношения охотника на нечисть и вампира только начали налаживаться. Я вздохнул, поставил пустую чашку на трехногий стол и задумался. Что-то в этой ситуации не давало мне покоя. Какое-то тревожное предчувствие скреблось, как кошка, на грани сознания.
— Эй, чего не спишь? — пробормотал Димка у меня за спиной, и я чуть не свалился со стула от неожиданности.
Повернувшись к сонному брату, ответил:
— Да вот замерз, решил чая выпить.
В глазах Димы мелькнул интерес. Он направился к плите, в которую каким-то чудом еще подавался газ.
— Чего хмурый такой? — Дима поставил чайник на огонь и держал над ним руки, тщетно пытаясь их согреть.
— Не могу спать под шум капающей воды.
Он понимающе кивнул, но я усомнился, что такая ерунда могла ему всерьез помешать. По-моему братишка мог заснуть где угодно, когда угодно и в какой угодно позе.
— Надо где-то денег раздобыть, — заявил я неожиданно даже для себя самого, именно в эту секунду совершенно четко осознав, что долго мы так не протянем. Впрочем, это решение лежало на поверхности, просто я боялся озвучить его. Ведь это означало бы окончательную капитуляцию и признание того, что отец нас бросил.
Дима повернулся и внимательно посмотрел мне в глаза. Похоже, его мучили те же страхи.
— Надо бы, — наконец, словно произносит какое-то богохульство, осторожно согласился он.
Чай мы пили молча. Каждый думал о своем, но мне кажется так или иначе наши мысли крутились вокруг одного и того же человека — нашего отца. Как ни странно я не злился на него. Возможно, раньше я бы не принял его поступка, посчитав папу малодушным и злобным тираном, но теперь лучше понимал его мотивы. Похоже, именно так и начинается взросление.
Сначала Дима бросил нас с отцом. Увлекшись зельем из крови вампира, он отправился на поиски лучшей жизни, и папа запретил мне искать брата. Даже упоминать его имя в присутствие отца считалось дурным тоном. Но Эмми сумела меня убедить, что Димку нужно вернуть, да и я хотел того же. И вот уже я сам сбежал от отца.
Долго думал, почему он не желает принять нас обратно и пришел к выводу, что дело здесь вовсе не в прощении и любви между отцом и сыновьями. Мы все-таки охотники, не последнюю роль в нашем деле играет послушание и умение беспрекословно выполнять команды. Стоит только одни раз ослушаться и твои товарищи погибнут. Отец больше не может нам доверять, он не уверен, что мы снова не нарушим приказ. И любовь здесь совершенно не причем.
Дождь, собрав все силы, с неистовой яростью забарабанил по крыше. Неподалеку яркой кометой полыхнула молния, и стены затряслись от могучего раската грома. Мы с Димой переглянулись. Надеюсь, что наше ветхое жилище выдержит эту ночь. Не так-то просто отыскать заброшенный дом.
