– Чуть помедленнее, – попросил я. – Как библиофил и тем более как любитель загадок, я нахожу вашу историю чрезвычайно интересной. Позвольте удостовериться, что понимаю вас правильно?
– Безусловно, мистер Ломакс.
– Прежде всего обратимся к истории: царь Соломон славился великой мудростью и близостью к Богу, и люди, изучающие приписываемые ему гримуары, возлагают надежду на то, что его слова по большей части остались в неизменном виде. Царица Савская – правительница исчезнувшего африканского государства, она упоминается не только в Библии, но и в Коране. После того как рассказы о великом богатстве и мудрости Соломона достигли ее царства, она поехала на встречу с царем. Я верно излагаю обстоятельства?
– Кратко, как в энциклопедии, сэр, и столь же точно! Утверждают, что Евангелие написано ее рукой и рассказывает о церемониальных ритуалах, намного более мощных, чем те, которые разработал до встречи с нею царь Соломон. Очевидно, мистер Ломакс, что король и королева были любовниками и вознесли изучение церемониальной магии на недосягаемую высоту.
– Это текст на древнееврейском?
– На латыни, сэр, и, как нам кажется, переписал его монах шестнадцатого века.
– И вы утверждаете, что от него вы физически заболели? – потрясенно спросил я.
По правде говоря, Теодор Грейндж и впрямь выглядел очень больным. Лицо его было цвета восковой свечи, а руки дрожали, но главное – за шесть дней со времени нашей первой встречи он словно усох. Кожа висела на нем, как отцовский плащ на ребенке. Темно-синий костюм тоже был великоват; тонкие, как ветки, запястья неприлично торчали из зияющих манжет.
– Не только я! – возразил он. – Сперва мой друг Корнелиус Пайетт забрал книгу к себе домой для изучения и почти сразу же заболел. Потом к ней пытался подступиться Хаггинс, и вот мы трое оказались в одном и том же прискорбном положении. Нет, поверьте, это Евангелие – уникальная вещь, а Себастьян Сковил – единственный человек, достойный его силы.
– А, вот вы где, мистер Ломакс, еле нашел вас!
Вежливый дребезжащий голос библиотекаря вывел меня из состояния жадного внимания. Подняв голову, я заметил согбенную спину, мягкие пряди волос за ушами, рассеянно-благодушный вид, окутывавший старика, как аромат сладкого дыма из его трубки, и мысленно взмолился о том, чтобы он не начал меня расхваливать.
– Приношу свои извинения, сэр, я был вам нужен? – спросил я.
– О нет, нет, мой мальчик, вы, видимо, заняты. Но я должен сказать, что мистер Салливан весьма доволен вашей помощью в его геологических изысканиях. Он утверждает, что вы определили книгу, способную стать путеводной звездой в его исследовании осадочных фаций. Мистер Ломакс, вас снова можно поздравить!
В дальнем конце зала периодики есть окно с мелкой расстекловкой. В нем отражались Грейндж, библиотекарь, я сам в кресле – субтильный, с копной буйно вьющихся каштановых волос – и еще шестеро-семеро читателей, которые оживились и теперь с интересом разглядывали меня, прикидывая, каким тайным знанием я успею их одарить за этот день.
– Благодарю, сэр, – сказал я и потер глаза. – Я старался.
– Превосходно, превосходно. Продолжайте в том же духе! Мистер Ломакс, вы делаете нам честь, и не важно, что все об этом услышат.
Обреченно усмехнувшись, я снова опустил глаза на книгу, которую оставил при появлении Грейнджа. Уже приближалось обеденное время, пришла пора наскоро съесть готовый бутерброд или хотя бы яблоко, лежавшее у меня в кармане пальто, а я еще почти ничего не узнал о кельтских монетах, чтобы помочь Макгроу, чье появление ожидалось ровно в час. За окном тихонько забарабанил дождь, отчего булыжники Сент-Джеймс-сквера потемнели, а продрогшие пешеходы внизу ускорили шаг.
– Мистер Грейндж, уверяю вас, я с удовольствием узнал бы больше о Евангелии от царицы Савской, но сейчас мои мысли заняты другим. – Встав, я собрал колдовские тома, которые он вернул, собираясь поставить их на полки. – Когда состоится следующая встреча братства царя Соломона? Будут ли там рады случайному библиофилу?
– Без сомнения, мистер Ломакс! – вскричал Теодор Грейндж, тоже вставая, и пожал мне руку своей трясущейся рукой. – Я сам собирался вам предложить. Очередная встреча будет во вторник. Мы ужинаем в клубе «Сэвил» на Пикадилли. Ученые труды, которые вы так любезно выдали мне, не породили у меня сомнений относительно подлинности Евангелия от царицы Савской, но мне очень нужен свежий взгляд. Мы вцепились друг другу в глотки, обсуждая это открытие, два молодых человека покинули клуб навсегда, заявив, что наше здоровье внезапно пошатнулось под прямым воздействием Сатаны. Мистер Ломакс, буду ждать вас ровно в восемь часов, а пока желаю вам прекрасной недели.
