— Это потому что я еще не успел его нашить, — нехотя признался я, — А вообще я Нагибин, Александр Петрович. Ваш тёзка, Ваше Величество. Ну, наполовину тезка…
— Рад познакомиться, — улыбнулся Александр, а Николай кивнул, — А вот с остальными из вас, боюсь, мне знакомиться некогда. Видите ли, дамы и господа, меня сейчас должны убить.
Аудитория в очередной раз ахнула, а мадам Мартен вообще побелела.
— Да, вы не ослышались, — объяснила левая голова, — Меня, законного Государя России и наследника Павла Первого по праву крови, собираются убить. Полчаса назад я приехал сюда, чтобы встретиться с вами. Я рассчитывал… кхм… завоевать популярность и любовь в народе, который, как вы догадались, меня не слишком жалует.
Я планировал, что всех студентов соберут в парадном зале, и я скажу речь, свою первую в жизни большую речь для публики. Но когда я прибыл сюда, директор Огневич попытался выставить меня вон. Я сначала поразился такой дерзости, но потом мне сообщили, что все члены Тайного Совета, поддержавшие мои притязания на престол, убиты.
Да, убиты. Десять минут назад, на них вероломно напали в Павловске, когда они ехали на похороны покойного Государя. Лёдов, Псобчаков, Медведянский — все верные слуги России, служившие своей стране многие годы, мертвы.
Аудитория бы наверное ахнула еще раз, но запас ахов был давно уже исчерпан.
— А это точно, Ваше Величество? — дрожащим голосом спросила Головина.
— Точнее некуда, — вздохнула голова по имени Николай, — Если бы мои верные советники были живы — Огневич бы не посмел так дерзко вести себя со мной. Ваш директор Огневич, конечно, не посмеет убить меня лично, вообще никто из преподавателей Лицея не посмеет.
Пролитие крови Багатур-Булановых все еще карается в нашей стране полным вырезанием клана, посмевшего поднять руку на Государев род. Так что я думаю, что убивать меня пришлют иностранцев. В самое ближайшее время. И бежать мне некуда, мой вертолёт уже оцеплен спецназом Охранного отделения, они не дадут мне улететь.
Да и куда мне лететь? А престол тем временем захвачен узурпатором — моим родичем Павлом Павловичем. Хотя он младше меня, и никаких прав на трон не имеет.
Сиамские близнецы мрачно замолчали и рассеянно оглядели аудиторию, четырьмя глазами сразу.
— Так и чего вы хотите от нас, Ваше Величество? — решился я задать волновавший всех вопрос.
— Чего мы хотим? — обе головы печально усмехнулись, — Да мы и сами не знаем, барон. Мы приехали сюда в Лицей, чтобы встретиться со студентами до того, как отправиться на похороны Государя. Но директор Огневич собирать для нас студентов отказался. Но и прогнать нас из здания Лицея не рискнул.
Поэтому мы отправились в эту часть здания, где занимаются учащиеся так называемых «тёмных факультетов». Такие как вы — иностранцы, парии, члены худых или обнищавших кланов. Короче говоря, изгои. Я и сам изгой, как легко можно заметить.
В моем клане меня никогда не любили, не говоря уже про народ, который называет меня «Чудовищем». Да о чём тут говорить, меня так называли даже магократы из числа моих сторонников, за глаза, конечно. Вот поэтому я и пришёл к вам. Изгой пришел просить помощи у изгоев.
Я понимаю, что влиятельные кланы все поддержали Павла Павловича. Но вам-то зачем его поддерживать? Ваша жизнь трудна и полна невзгод. Но я уверен, что вместе мы сможем скинуть тиранию знатных кланов, мы их уничтожим, а вы — парии и бедняки — займете их места. Когда я сяду на трон, разумеется.
Так что помогите мне. Спрячьте меня. Не дайте врагам убить меня. И вы станете новой элитой, клянусь. Тем более, что помочь мне — ваш долг перед Россией и Короной.
Сиамские близнецы снова замолчали, и снова повисло молчание, такое тяжелое, что я прям физически ощутил, как меня придавливает к парте.
— Эм… А какими вы силами располагаете, Ваше Величество? — спросил я у Императора.
— Мы не знаем, — ответила половина, которую звали Николай, — Вообще на нашей стороне Мальтийский Орден. Но, как видите, Нагибин, здесь со мной только двое рыцарей Ордена, моих верных телохранителей. Мальтийский Орден — довольно небольшая структура, но они вооружены самым современным оружием и техникой.
