Той ночью Саре снова приснился Черный Всадник, приснился впервые за последние семь лет. Сон как две капли воды походил на все предыдущие. Ощущение грозящей опасности, как всегда, было чрезвычайно острым, но на какое-то мгновение, когда Сара смотрела на темный силуэт, ей показалось, что она узнала незнакомца. Даже во сне ей казалось, что в его облике есть что-то знакомое…
Сара проснулась с ужасным сердцебиением. Несколько секунд она не могла понять, где находится. Потом губы ее растянулись в грустной улыбке. Этого еще не хватало!.. Мало того что она унизила себя своим возмутительным поведением, так теперь еще стала видеть его во сне!
Поняв, что ей уже не уснуть, Сара стала наблюдать, как в комнату медленно пробираются первые золотисто-розовые лучи солнца. Она поднялась с постели и провела первые утренние часы в уютном кресле, обтянутом выцветшим от времени розовым шелком. Девушка сидела и глядела прямо перед собой невидящими глазами.
Забыв о сне, Сара снова и снова вспоминала отвратительную сцену, разыгравшуюся в кабинете Сэма, и упрекала себя, называла «развратной женщиной, лишенной моральных устоев».
Как она могла позволить Янси так целовать себя? Но еще хуже было то, что ей очень понравились его страстные поцелуи!
Господи милосердный! Как ей теперь смотреть ему в глаза? Она понимала: подобное поведение еще ниже опустило ее в глазах Кантрелла. Если она хотела доказать Янси, что является потаскушкой, готовой броситься ему на шею при первом же удобном случае, то ей прекрасно это удалось. Сара безуспешно пыталась найти себе оправдание, она полагала, что Янси вел себя ничуть не лучше. В конце концов, ведь это он целовал ее, а не она его. Да что же с ней творится? Что она за человек? Она обвиняет его в убийстве Маргарет, а сама бросается ему на шею и чуть ли не тает в его объятиях!
Себя Сара презирала за распущенность и отсутствие моральных устоев, а Янси ненавидела за то, что он заставил ее забыть о сдержанности и приличиях. Наконец она поднялась с кресла и без особого энтузиазма начала готовиться к наступающему дню. Когда в дверь тихонько постучали, Сара в испуге вздрогнула. В следующее мгновение она увидела стоявшую на пороге Танси — та принесла фарфоровый кувшин с теплой водой.
— О, вижу, ты уже проснулась, — весело проговорила Танси своим мелодичным голосом. — Боялась разбудить тебя, ведь еще так рано! — Служанка поставила кувшин с водой на деревянный умывальник.
Как и Бартоломью, Танси была мулаткой. Ее гладкая кожа была восхитительного оттенка темного меда, а глаза — сочного орехового цвета. Природа одарила ее лучшими качествами двух рас и сделала настоящей красавицей, высокой, стройной, поразительно изящной и грациозной. Сара втайне завидовала красавице мулатке, завидовала ее изумительной фигуре. Танси не знала своего отца; более двадцати лет назад, когда Танси было всего четырнадцать лет, Энди Кантрелл купил молоденькую девушку и мать в Новом Орлеане. Бартоломью был тогда совсем еще молодым двадцатидвухлетним парнем, но, несмотря на молодость, они с Танси с первого взгляда полюбили друг друга. Поэтому не было ничего удивительного в том, что спустя три года Бартоломью попросил разрешения жениться на Танси. С тех пор супруги жили душа в душу. Господь Бог подарил им огромное счастье, но, к величайшему сожалению, не дал детей.
Сэм освободил Бартоломью и Танси задолго до того, как отправился на войну. Сара же была благодарна супругам за то, что они остались в «Магнолиевой роще». Ее отношения с Бартоломью и Танси всегда были очень теплыми. В первые — самые тяжелые — месяцы после отъезда Сэма в армию генерала Ли Бартоломью с Танси очень помогли Саре, и она не представляла, что бы без них делала. В «Магнолиевой роще» не происходило ни одного события, о котором они бы не знали.
