Отец Вастос тут же поправил его:
— Сын мой, черти не носят штанов потому, что ноги у них точь-в-точь, как молламов, но обсерется чёрт обязательно. Прости меня, сын мой, я тебя перебил. Продолжай с богом свою речь.
Иль с обидой воскликнул:
— А я уже всё сказал, святой отец!
— Ну, тогда начнём голосование, дети мои. — Елейным голосом сказал отец Вастос и вдруг рявкнул — Все, кто хочет стать Всадником с большой буквы и скакать по степи за Великой Кобылицей, матерью всех животных, способных нести на своей спине человека, чтобы дотянуться рукой до кончика её хвоста и потом свалиться со своего скакуна и сдохнуть потому, что сбылась твоя самая великая мечта…
— Стоп, святой отец, вношу поправку! — Перебив отца Вастоса воскликнул Иль — Согласно последнего заявления старейшин Всадников, коснуться хвоста Великой Кобылицы теперь недостаточно. Нужно изловчиться и вскочить на спину этой своенравной бестии, после чего, согласно последних исследований, Всадник обретёт право на вечную, практически бесконечную скачку под звёздами, то есть будет скакать до тех пор, пока это ему просто не осточертеет и тогда он сам себя полоснёт мечом по горлу, с радостным криком помрёт и отправится прямиком в рай потому, что он достиг всего и ему уже больше нечего желать, а жизнь без желания, как говорят умные люди, стократ хуже смерти.
Отец Вастос кивнул головой и сказал:
— Извини, Иль, я ничего не знал о последней редакции самой заветной мечты всех Всадников. Итак, дети мои, тот кто с нами, остаётся здесь и он станет Всадником потому, что так сказал его светлость граф Ильхем де-Шорн. Кто не с нами, тот пускай проваливает к чёрту и больше никогда не попадается мне на глаза, а не то я поколочу его своим посохом. Вас, дочери мои, я хочу предупредить особо, оставшись с нами, вы будете равны отныне с мужчинами во всём без исключения, ибо Всадница ли, Всадник ли, один чёрт в глазах Дессора вы будете равны и ни один мужчина не посмеет вам приказать задрать подол и встать в известную всем позу потому, что сможет только молить вас о любви. Всадница это точно такой же бесстрашный воин, как и всякий Всадник, а потому граф научит вас не только скакать на молорах и мивхах на зависть всем чертям в аду, но и стрелять из длинных луков даже чаще в минуту, чем слово чёрт слетает с моего грешного языка. Ну, а теперь слово за вами. Трусы, вон отсюда!
Иль замахал руками и воскликнул:
— Святой отец, не торопите народ! Я даю всем ровно сутки на размышление и хочу, чтобы завтра вечером все кто хочет стать Всадником, остались, а остальные получили полный расчёт и съехали отсюда тихо и мирно, без скандала.
Барон Рейн запальчиво воскликнул:
— Да, что там думать, и так всё ясно! Лично я остаюсь и плюну вслед каждому, кто уйдёт из этого зала, даже если это будет мой родной брат. Граф, рассматривайте мои слова, как клятву вассальной верности вам. Мне даже не нужны деньги на то, чтобы построить новый город для себя и моих друзей.
— Но-но, барон, остыньте. — Сказал Иль — Город вы просто обязаны построить, но это будет город Всадников и в нём не будут действовать жестокие правила майората.
Одна из девушек, приглашенных в таверну, воскликнул:
— Барон Рейн прав! Зачем ждать до завтра? Давайте всё решим прямо сейчас. Если кто-то не хочет становиться Всадником, то пусть встанет и уйдёт прямо сейчас.
Народ начал громко галдеть. Всем хотелось посмотреть, кто же сломался от такого неожиданного известия и готов уйти. Баронесса Велина де-Курден вскочила и громко крикнула:
— Ша, ребята! Прекратили базар! Сейчас уйдём отсюда, мы, граф де-Шорне, отец Вастос и Дизия, а вы останетесь. Завтра вечером мы вернёмся и тогда все, кто хочет остаться — останутся, а кто захочет уйти — уйдёт. Рейн, любимый мой, а теперь я хочу задать вопрос тебе и ты ответишь мне на него прямо здесь и сейчас. Ты берёшь меня в жены или нет? Если да, то через неделю мы сыграем свадьбу, если нет, то я отрежу тебе твои чёртовы яйца!
Рейн встал, взял её за руки и с укоризной сказал:
— Велина, любимая, да, я тебя только о том и умоляю, чтобы ты пошла против воли своего отца и вышла за меня замуж.
