Джованни последовал за ней к следующему портрету, однако приятная округлость ее ягодиц, соблазнительная форма ног отвлекали его внимание. Захотелось поправить ей чулок. В хрупких женских лодыжках таилось нечто такое, что он всегда находил эротическим. А изгиб икр. Нежная женская кожа на верхней части бедер. Он отведал на вкус лишь ее губы, но уже мог вообразить, сколь податливым окажется тело.
Джованни тихо выругался. Эротика и искусство. Желание и того и другого пребывало в спячке, пока он не встретил ее. Манила перспектива написать ее портрет, что же до остального… Джованни был доволен холостяцким положением, отсутствием плотских побуждений и потребности в партнерах для земных утех.
— Это леди София, сестра моего отца, — рассказывала леди Крессида. — Моя тетя София… Простите, кажется, вы не слышали ни единого моего слова.
Оба стояли перед портретом женщины со строгим лицом, сильно напоминавшей верблюда, страдавшего сильной одышкой.
— Гейнсборо[12], — заметил Джованни, тут же узнав почерк художника. — Вы говорили, что это ваша тетя.
— О чем вы думали все это время?
— В этой коллекции есть ваш портрет?
— Только один. Меня написали вместе с сестрами.
— Покажите мне его.
Групповой портрет висел между двумя дверями и был плохо освещен. Он принадлежал кисти Лоуренса[13], хотя и не являлся его лучшим произведением. С холста смотрели пять девушек. Две старшие сидели за вышиванием, три младшие расположились возле их ног и развлекались клубками ниток.
— Это Силия, — сказала леди Крессида, указывая на старшую сестру, стройную молодую женщину с серьезным выражением лица. Та опустила руку на голову самой младшей сестры, будто оберегая ее. — Рядом с ней Кэсси. Как видите, она самая красивая в семье. Корделия, моя младшая сестра, которая в этом сезоне совершит выход в свет, очень похожа на нее. Рядом с ней Кэролайн, а это я. Я здесь лишняя.
Джованни кивнул:
— Да, вы не похожа на них. Сколько вам было лет, когда вас писали?
— Не знаю. Наверное, одиннадцать или двенадцать. Это произошло до того, как Силия вышла замуж и покинула этот дом.
— Меня удивляет, что здесь нет вашей матери. Лоуренс не преминул бы включить ее в подобную композицию.
— Мать умерла, когда родилась Корделия. Силия тогда была для нас почти что мать. — Голос леди Крессиды звучал грустно. Она протянула руку и коснулась изображения сестры. — Я не видела ее почти десять лет. Да и Кэсси не видела уже восемь лет.
— Наверное, они навешают вас или вы их?
— Синьор, до Аравии[14] далеко. — Видно, почувствовав его недоумение, леди Крессида тут же объяснила: — Силия вышла замуж за одного из дипломатических протеже отца. Они находились в Аравии по поручению британского посла в Египте, когда мужа Силии убили члены взбунтовавшегося племени. Я помню очень хорошо, как эту весть сообщили нам здесь, в Киллеллане. Сказали, что Силию держат невольницей в гареме. Отец, Кэсси и тетя София отправились в Аравию вызволять сестру из плена, но оказалось, она и не думает покидать гарем. К счастью Силии, оказалось, что ее принц из пустыни обладает огромным влиянием и фантастическими богатствами, так что мой отец был рад доверить ему свою дочь.
— А ваша другая сестра — по-моему, вы звали ее Кэсси?
— После того как она чуть не угодила в сети, расставленные одним поэтом, отец с позором отослал ее к Силии. Ему следовало знать, что Кэсси, романтичная натура, по уши влюбится в экзотический Восток. Обнаружив, что и вторая дочь досталась еще одному принцу пустыни, отец разгневался. Но выяснилось, этот принц также обладает отличными дипломатическими связями и очень щедро распоряжается своими богатствами. Отец великодушно решил смириться с создавшимся положением.
— Какое яркое приключение в чисто английском семействе, — сухо заметил Джованни.
— Действительно! — Крессида рассмеялась. — Отец решил, что двух шейхов, сколь бы они ни были влиятельными, достаточно для любого семейства. Думаю, он опасается, что та же судьба постигнет других сестер, если те навестят Силию, так что нам остается лишь переписываться.
— А те ваши сестры счастливы?
