Взгляд сквозит толпу. Классная попка проводницы изящно движется к окну, открывая вид на оружие в руке наемника. Рефлекс заставляет работать правую руку. Телохранитель обхватывает рукоять пистолета в скрытой кобуре под пиджаком. Предохранитель снят. Попытка наведения на цель пресекается выстрелом из оружия в руке Хлопцова. Точно в сердце. Грудная клетка взорвалась, вместо пламени – алые брызги. Отлетает галстук, на шейном узле перекидывается через плечо. Труп заместителя, получив инерцию от пули, спиной сбивает троих коллег. Они кеглями падают близ начальника поезда.
Истошные бабские крики пронзают уши. Эпидемия паники заражает салон. Рвение к выходу жестоко подавляется прикладами по голове. Один мужчина успевает добраться до стоп-крана, разбивает предохранительное стекло кулаком и поворачивает рычаг. Но упрямый состав игнорирует попытку экстренного торможения. Наемник спокойно созерцает сцену. Его рот скривился в ухмылке.
– Сюрприз! Ублюдок!
Работник снашивает удар по лицу, протекторы армейских ботинок рвут кожу на скуле. Один акт насилия достаточен, чтобы жертва подчинялась и перемещалась сама – подумал наемник.
Туалет нижнего этажа благоухает ароматом освежителя. Техник поезда у зеркала приводит себя в порядок. Галстук поправлен, металлический держатель на месте. Синие пагоны смотрятся неплохо. На белой рубашке ни пятнышка. Над овальной раковиной рукомойника в углу, торчит кран из стены. Выше, дисковидный регулятор светится диодом. Желтый свет сигнализирует об оптимальном уровне температуры воды. Техник поворачивает регулятор против часовой стрелки – индикатор посинел. Молодой человек засучивает рукава, складывает ладони в лодочку. Вода малой порцией переносится на лицо, освежающая прохлада протягивается до затылка по ершику коротких волос.
Парень тридцати лет устало смотрит себе в глаза. Задумчивость прерывается воплями. Первая реакция на выяснения причин умело подавлена. Ухом прислоняется к двери. За ней едва слышен незнакомый голос.
– Всем заткнутся! Теперь от вас зависит, выйдете вы от сюда, или вас вынесут. Если не будете вести себя как бараны, то благополучно доберетесь домой.
Техник гоняет мысли, ничего не придумывает, кроме:
– Террориста мать!
Ручка двери зашевелилась – снаружи ломится наемник. Техник опешил, наступила тупость от страха. Наемник яро воюет с не пускающим туалетом, обращается к возможному посетителю сия заведения.
– Открывай, а то хуже будет!
Техник перезагружает мозг, хлопает по бедрам, перемещаясь на задние карманы. Спец-карта нашлась.
Бандит устанавливает автомат в режим одиночного огня, передергивает затвор. Цель – замок. Грохот выстрела. Пуля выбивает искру из корпуса запирающего механизма. Ручка поддается, туалет вскрыт. Подошедший Лис интересуется:
– Что шумим?
– Я подумал, что здесь кто-то сидит.
Две пары наемных глаз сканируют «сортир». Лис озвучивает результат:
– Видишь, никого нет.
– Но туалет был заперт изнутри.
– Видишь, нет никого!? Может проводники закрыли. Санитарная зона, то се.
– Ладно, я пошел.
Лис решает скинуть вес мочевого пузыря. Оружие на лямке, висит на плече, заведено за спину. Шоркает ширинка, затем крышка унитаза шлепает об перегородку.
Сквозь вентиляционные отверстия, напуганный взгляд, прячущегося техника, сверлит профиль вооруженного бандита. Технологический отсек весьма узок: элементы оборудования тычут бока, угловатые аппараты давят затылок. Тело изогнуто в три погибели – желание жить еще ни так раскорячит. Лис, наконец, завершает выливать лишнюю жидкость. Кнопка смыва вызывает струю пара из ободков унитаза сходящуюся в лунку по центру, а затем тонущую в темноте приемного контейнера.
Вечность прошла для техника. Наконец, в туалете остался он один. Дрожащие пальцы отпускают защелку. Дверца технологического люка скрипит шарнирами, от чего морщится лицо. Осторожно, в то же время быстро, техник перетекает из отсека в помещение для удовлетворения естественных нужд. На четвереньках подползает к выходу. Не захлопнутая дверь приоткрыта как раз для головы. Высунувшись, человек в униформе констатирует отсутствие плохих парней с автоматами.
