— И ничего не добился… Возможно, в твое время неравнодушных людей хватало, но неравнодушия недостаточно. Да, конечно, тогда принимали и соответствующие законы. Изводили море бумаги. Но, если закон обобщен и безличен, его практически невозможно не нарушить… Тем самым падает престиж самих законов.
— По-твоему, ваша система лучше? — спросил Джастин.
— Да. В основе всех наших законов лежит главный принцип: ни один человек не имеет права навязывать свою волю другому без его согласия. Если истец сумеет доказать, что данный принцип нарушен, суд может покарать — и непременно карает — преступника.
Джастин решил копнуть поглубже:
— Что будет, если, например, выяснится, что кто-то распространяет в сети порнографические фильмы с участием детей? По твоим словам, ничего незаконного здесь нет!
— В фильмах заняты живые дети или сгенерированные?
— О чем ты? — недоуменно спросил Джастин.
— Если изображение окажется настоящим, злоумышленника арестуют. Возможно, мы пассивно реагируем на законы, но, как я только что сказала, ни один человек не имеет права навязывать свою волю другому без его согласия, а ребенок, очевидно, не способен в полной мере отдавать себе отчет в своих действиях.
Допустим. А если власти обнаружат человека со стопкой сгенерированных порнографических снимков? По твоим словам, здесь уж точно ничего незаконного нет!
— Да, вот именно, — ответила Нила, не ведясь на наживку. — Однако власти не только потребуют немедленной психоревизии, но также сообщат всем родственникам и знакомым арестованного о том, что тот — чудовище. Позволь также добавить, что мне бы не хотелось иметь в своем портфеле акции такого человека.
Ответ Нилы застал Джастина врасплох.
— Они просто сообщают всем, и все? Разве это не является вторжением в личную жизнь? Или, хуже, нарушением вашего основного принципа?
— И да и нет, — невозмутимо ответила Нила, стараясь уложить сотни лет эволюции юридической мысли в несколько фраз. — Да, конечно, всем сообщат. И… да, в какой-то степени это можно назвать вторжением в личную жизнь, но основного принципа никто не нарушает, потому что в данном случае никто не навязывает свою волю другому.
Она увидела, что Джастин собирается возразить, и подняла руку, призывая его к молчанию… хотя бы до того, как она договорит фразу.
— Однако, — продолжала она, — позволь тебя заверить, что общество, руководствуясь инстинктом самосохранения, переживает серьезный стресс. Сам подумай. Если тебе назначают психоревизию, тебе приходится пройти целых семь инстанций. Человек, которому назначают психоревизию, или сокращенно ПР, все равно что сообщает всем заинтересованным лицам: да, я преступник. А если о ПР узнают заинтересованные лица, о ней узнают все! — добавила она, словно извиняясь.
Джастин не спешил с ответом, он собирался с мыслями.
— Значит, Нила, ты хочешь сказать, что… твой теоретический извращенец — прежде всего, объект собственности, и заинтересованные лица, то есть инвесторы, имеют право выяснить, что не так с… ну да, с их собственностью. Я правильно тебя понимаю?
Нила сдвинула брови:
— Ты как-то огрубляешь…
— А по-твоему, это нормально?
— Да, Джастин. По-моему, это нормально. Если бы ты знал, через что мы прошли и к чему пришли, ты бы наверняка одобрил наше стремление защитить мирное течение нашей жизни.
— Тогда скажи, — Джастина невольно передернуло при мысли о том, куда зашел их разговор, — что произойдет дальше с нарушителем, о котором мы говорили?
— Его почти наверняка уволят с работы, — ответила Нила, — родственники и друзья от него отвернутся. Он подвергнется полному и всестороннему остракизму. Поверь мне, боязнь остракизма гораздо действеннее любых законов. Мы на собственной шкуре усвоили, что закон обойти гораздо проще, чем требование общества, обязательное к исполнению. Естественно, как только нарушителя исправят с помощью психоревизии, он сумеет начать жизнь заново…
Джастин решил пока не продолжать разговор на щекотливую тему. Но в глубине души он кипел от ярости. С какой легкостью Нила рассуждает о том, что психическая лоботомия — лучший выход из положения! В самом деле, психоревизия — мера радикальная. Более того, она охраняет покой обычных граждан. В его время развратные действия часто сходили педофилам с рук, пока они не причиняли тяжкого вреда здоровью жертвы или не убивали ее… И даже в таком случае педофила часто освобождали досрочно — и он снова начинал губить невинных. Джастин решил, что всесторонне исследует проблему, а потом снова вернется к этому разговору.
