Марта и ее мать все выходные лихорадочно укладывали вещи. Их спешка казалась смешной им самим. Миссис Хогарт напомнила Марте, что ей придется о своем уходе предупредить за две недели.
— Или найти себе замену, — задумчиво сказала Марта. — Или, — добавила она, — заставить Уинди меня уволить. — Всего одна славная битва, и он больше никогда не посмеет ее угнетать. — Ти Джей, — обратилась она к своему вымышленному мужу, — это самое лучшее решение. Но лучше всего тебе было бы ожить и задать трепку этому Уинди.
Ей так понравилась эта мысль, что девушка расслабилась и заснула. Так сладко она не спала уже несколько месяцев. Столько же проспала и миссис Хогарт, у которой свалилась гора с плеч. Они обе спали так долго, что Марта опоздала на работу на целый час.
Она вошла с веселым видом, улыбаясь Табите, которая сидела с побледневшим лицом. Она весело улыбнулась Уинтропу, который стоял с часами в руках.
— Полагаю, у вас найдется хорошее объяснение подобному опозданию, — зловеще начал он.
— Прекрасное объяснение, — ответила она. — Я ворочалась.
— Вы… что? — рявкнул он.
— Ворочалась в кровати. Вам не понять. Вы никогда не расслабляетесь. Но поверьте, сладкий сон…
— Молодая женщина, — напыщенно сказал Уинтроп, — вы слишком много ворочались. Вы уволены.
— О! — Марта подняла взгляд и округлила глаза. — Вы хотите сказать, что нашли мне замену?
— Разумеется. Табита, выпиши ей чек на две недели вперед. В полдень место мисс Махони займет моя племянница.
Табита начала возражать, но Марта ее успокоила жестом. Она посмотрела на Уинтропа и вспомнила все замечательные реплики, которые отрепетировала по дороге в типографию.
Затем она тихо произнесла:
— Да ведь ты боишься, а, Уинди? Потому так и шумишь, как ребенок на кладбище. Но это тебе все равно не поможет, Уинди.
Табита встревоженно наблюдала за Уинтропом:
— Марта, он не может тебя уволить. Макгуайр этого не потерпит.
— Знаю. Но эта работа больше нужна ему, чем мне. Я собиралась предупредить о своем уходе сегодня утром. И мне не нужен чек, Табита. Я от него получила нечто гораздо более ценное.
— Нервотрепку, — проворчала Табита.
— Урок человеческого поведения. В следующий раз, когда ко мне кто-нибудь станет придираться, я пойму, что это от страха.
Уинтроп задыхался от гнева. Он резко повернулся и пошел к владельцу типографии, чтобы рассказать ему обо всем.
— Думаю, ты своего добилась, — задумчиво сказала Табита. — Почему этот олух больше орет, чем работает? Занимался бы своим делом, и не пришлось бы беспокоиться за место.
Их беседу прервал Макгуайр. Он приказал Табите выписать Марте чек. Она получила расчет и маленькую премию. И еще он пожелал ей удачи.
Марта отправилась домой в прекрасном настроении. Она даже улыбнулась, увидев, что идет дождь. А дома ее ждал толстый конверт, адресованный «миссис Марте Махони».
Она чуть не спросила, кто это такая, потом вспомнила, что теперь это она, и нетерпеливо распечатала письмо:
— Мама, смотри: наши билеты и денежный перевод на пятьдесят долларов. Какой он заботливый!
У миссис Хогарт был встревоженный вид. Она не привыкла к такой щедрости. Или Карн Карсон был на редкость замечательным человеком, или…
Марта просматривала содержимое конверта.
— А вот его письмо. Почтовая бумага хорошая, но с правописанием у него не лучше, чем у меня. Пишет, что они с нетерпением ждут нашего приезда.
Она снова занялась конвертом. Из него выпали снимки. Фотографии ранчо.
— Мама, посмотри, пальма, — выдохнула Марта.
— И этот дом. По нему можно в точности определить, что за человек мистер Карсон.
Марта посмотрела на старомодный фермерский дом. Он явно говорил о комфорте и деньгах. На этом ее догадки закончились.
— Его не интересует общественное мнение, — разъяснила ей миссис Хогарт. — У него вполне достаточно денег, чтобы осовременить дом, но он приверженец старых ценностей.
— Что ж, — философски заметила Марта, — он старик. Посмотри на его почерк.
— Я лучше прочту, — пробормотала миссис Хогарт. — По возрасту я к нему ближе, чем ты. — Она мало что поняла и нашла его подпись совершенно неразборчивой. Но то, что она сумела прочесть, вселило в нее надежду, за исключением одной строчки. — Он тут пишет: «Если умеете готовить без ущерба для желудка, считайте, что этот дом надолго станет вам родным. Даше…»
